Счастливый ребенок. Универсальные правила
Шрифт:
Так зачем говорить, что, мол, я решил так-то и так-то и отвечаю за свое решение! Куда проще все затуманить, запутать, заболтать и избежать возможной уязвимости, когда тебя поймают на слове и предъявят счет. То есть, по сути, это естественное защитное поведение в ситуации неопределенности.
Следующий важный пункт – постоянное ощущение нехватки «энергии». Многие пытаются восполнить эту нехватку через общение и взаимодействие с другими людьми. Молодые люди ожидают интереса к себе, им хочется быть нужными, важными, чтобы ими все восхищались, как когда-то в детстве.
Но проблема в том, что навыки социального взаимодействия у представителей этого поколения, мягко говоря, оставляют желать лучшего. То есть они ждут внимания, но не умеют его вызвать, не умеют построить отношения, в которых такое внимание может быть хоть сколько-нибудь
Несмотря на этот странный, все нарастающий цифровой аутизм, представители поколения «Z» все-таки имеют существенный, ощутимый запрос на общение и взаимодействие, однако из-за бедного и стереотипного поведенческого репертуара, из-за неумения реконструировать внутренний мир других людей, они неспособны этот запрос удовлетворить.
Пытаясь компенсировать эту «неполноту» подростки создают в себе как бы несколько личностей, одну – для общения со старшими («дневная личность»), другую – для общения со сверстниками («ночная личность») и третью, какой раньше никогда не было даже в проекте, – интернет-личность (или «геймерскую» личность).
Причем эти три «личности» одного молодого человека могут быть принципиально отличными. В чем же их смысл? Поскольку современному подростку трудно сохранить собственную целостность в большом, сложном, быстро меняющемся мире, он создает несколько шаблонов для разных сред и воспроизводит их в соответствующих средах, без учета того, с кем именно он имеет дело.
Наконец, из-за того, что практически все базовые потребности современных подростков удовлетворены (мир, в котором они живут в целом безопасный; возможность заявить о себе у них благодаря социальным сетям присутствует перманентно; сексуальность перестала быть хоть сколько-нибудь табуированной, а сам секс стал весьма доступным), представители поколения «Z» не испытывают внутренней мотивации к достижению целей.
Они хотят получать удовольствие от движения к своей цели, если она вдруг появляется, но терпеть сложности и трудности на этом пути им сложно. Тогда они меняют цель на другую, потом на третью и так без конца, страдая от того, что не знают – чего же им «на самом деле нужно», для чего они «созданы», к чему «предназначены»?
Хорошо, если такому подростку попадется «куратор», который решит эту сложную проблему за него, и еще пройдет вместе с ним большую часть пути. Но если такого куратора не обнаружится, тогда дело плохо.
Как нетрудно заметить, каждый из представленных пунктов – что-то вроде «порочного круга», выйти из которого подростку очень сложно. Впрочем, о чем тут говорить, если даже взрослые не знают, что с этим делать.
Проблема современного образования и в целом воспитания такова: человечество еще никогда не сталкивалось с такого рода ситуацией, с такими детьми, произведенными цифровой эпохой. Мы, как это говорится, находимся «в зоне чистого эксперимента», и куда он нас приведет, мы пока не знаем и знать не можем.
Единственное, что нам остается, – это быть последовательными, ответственными, доброжелательными и заинтересованными. Глядишь, с таким подходом мы чего-то сможем добиться…
Учиться, учиться и учиться…
Еще в первой половине прошлого века учитель Конрада Лоренца, один из основателей этологии, великий приматолог Роберт Йеркс и сотрудники его лаборатории провели такой эксперимент.
Из группы шимпанзе они брали обезьяну низкого ранга и учили ее доставать бананы из специально сконструированной кормушки с помощью весьма сложных манипуляций. Когда эту обезьяну вместе с этой кормушкой возвращали обратно в общий вольер, то сородичи более высокого ранга отнимали у нее все честно заработанные ею бананы.
Ни одной обезьяне и в голову не приходило посмотреть, как управляется с этой хитрой кормушкой их низкоранговый собрат, чтобы чему-то у него поучиться.
Однако же, когда таким же образом работе с этой кормушкой научили шимпанзе наивысшего ранга в этой группе, ситуация изменилась радикально. Когда обезьяну вернули в группу, то остальные наблюдали за своим вожаком, орудующим кормушкой, с живейшим интересом и мгновенно переняли у него новый навык. Конечно, отобрать завоеванное не можешь – учись у того, кто умеет это делать.
Таким образом, Йерксу удалось сформулировать этот фундаментальный закон обучения: приматы, к которым мы, безусловно, относимся, обучаются за счет прямого подражания, причем принципиально
Из этого, как мне кажется, нам надлежит сделать два важных вывода.
Во-первых, если мы хотим что-то передать своим детям, мы должны быть для них естественным авторитетом. Но как мы теперь знаем, это не так-то просто, поскольку авторитетов для современных детей не существует. Так как же быть?
Ответ, возможно, вас удивит – необходимо формировать ощущение авторитета в малой стае: отец должен быть авторитетом для матери, мать – для отца, бабушка – для обоих родителей и т. д. Если у вас получится этого добиться, то ваш маленький примат встроится в общую систему.
Во-вторых, мы сами должны находиться в состоянии постоянного обучения. Мало быть просто авторитетом, да и не бывает таких. Если вы хотите, чтобы ребенок видел в вас авторитетную фигуру, вы должны демонстрировать ему новые и новые компетенции в тех сферах, которые ему кажутся важными.
Возможно, вы постоянно обучаетесь чему-то новому на вашей работе, но ребенок этого не знает, да и учености вашей не поймет. Вы должны обучаться тому, что на данном этапе жизни считает важным и значимым ваш ребенок. Вы должны стать для него гуру, который постоянно демонстрирует способность учиться и двигаться дальше.
Возможно, кстати говоря, это еще один повод стать родителем – поставить себя в обстоятельства, когда нам, чьи базовые потребности так же вполне себе удовлетворены, захочется что-то делать, чему-то учиться и двигаться дальше, не застревая в той «складке времени», в которую всех нас загнала новая цифровая реальность.
Вместо заключения:
Право на подвиг
Если рассуждать с точки зрения формальной логики и здравого смысла, нет ничего более бессмысленного, бестолкового и даже безрассудного, чем обзаводиться детьми.
Ну посудите сами, ведь что такое ребенок?
Ребенок – это, для начала, беременность, которая далеко не всегда проходит гладко. Затем роды, которые тоже, прямо скажем, дело не простое, а подчас и рискованное. Сразу вслед за этим два-три, а то и все четыре года жизни, которые безжалостно вычеркиваются из активной деятельности (по крайней мере, мамы), потому что посвящены они малышу, выпивающему из родителей все возможные соки без всякого остатка и зазрения совести. Далее – бесконечные треволнения, связанные с воспитанием и обучением чада, – «детство – отрочество – юность». То математика не идет, то в школу вызывают «за поведение», то пропадает где-то часами, то «вообще ему ничего не надо», а определяться-то пора, как-никак – поступление в вуз на носу!
Дитя растет и развивается, а родителям – только и есть что заботы, траты, нервы, недостаток времени на отдых и отсутствие условий на «личную жизнь». Да и первые седые волосы, кстати говоря. Наконец долгожданное, казалось бы, совершеннолетие и – «до свидания», родители: «Просим больше не беспокоить, не докучать, морали не читать, в личную жизнь не соваться!» Приехали… За нами – родителями – останется только одно безусловное родительское право: на безвозмездную материальную помощь. Нормально?! И ради чего, собственно?..
Уверен, мне станут возражать, что, мол, дети – это ведь так прекрасно, они – цветы жизни и так далее. И это правильно. Только ведь это «со стороны» прекрасно, а вот в процессе прямо противоположные вещи творятся. «В процессе» все по-другому, «в процессе» – детский крик, стерилизатор, капризы и бессонные ночи – сначала с газоотводной трубкой наперевес, затем – у молчащего телефона. Усталость, тревоги, а подчас ощущение полной беспросветности.
Все искусство управления состоит в искусстве быть честным.
Есть, правда, что-то фантастическое в нашей психике – она поэтапно, но напрочь вытесняет все эти негативные переживания. Какая мама помнит, что был такой момент (и не однажды), что ей хотелось буквально прихлопнуть своего малыша, чтобы он наконец замолчал? И это не фигура речи! Помнят об этом моменте лишь считаные единицы, а вот сделать это, причем без всяких «фигур», слушая многочасовой крик полугодовалого малыша, хотела каждая. От невыносимой усталости, от сознания абсолютного своего бессилия, от растерянности, от страха, от стыда… «Ну когда же ты замолчишь уже!!! – шептала она сквозь слезы, со сведенными до судороги челюстями. – Замолчи!!!»