Щенки-медвежатники
Шрифт:
– Само собой, он же король. Ему слова не скажи.
– Понятно, – сказал Досанов.
Андрей усмехнулся.
– А мне непонятно.
– Что тебе непонятно? – насторожился Досанов.
– Непонятно, почему вам все понятно.
Странно, но капитан Досанов не обиделся. Он сказал:
– Если не поможете следствию, с вами может произойти то же самое, что и с Громовым. А может, и похуже. Так что пошарьте по мозгам. Может, что-то вспомните. Курите. – Капитан
Ребята взяли по сигарете. Но разговор не клеился. Милиция действительно могла сделать их жизнь более безопасной. Но для этого нужно было стать стукачами. Кто ж на это пойдет?
Однако Досанов не терял надежды. Он вынул блокнот, написал на трех листках номер своего телефона, дал каждому и попросил звонить, если вдруг станет известно что-то важное.
В дверях он обернулся.
– Одного не понимаю. Зачем вы прикрыли Звана?
– Неужели вы думаете, что он своими руками проткнул Костика? – сказал Андрей.
Ничего не ответив, Досанов скрылся за дверью. Андрей ритуально сжег над пепельницей листок с номером телефона. Ребята сделали то же самое.
Андрей снял с лица повязку, надвинул на глаза кепку, взглянул в зеркало.
Генка подошел к нему.
– Все-таки решил идти к Костику?
– Надо.
– Держи, – послышался голос Петра Палыча.
Он возник в дверях, как привидение, протягивая солнцезащитные очки. Они были как нельзя кстати.
Генка проводил Андрея до больницы. По пути они еще раз обсудили предложение Крюка о встрече.
– Скажи, что я готов. В любое время, в любом месте, – сказал Андрей.
– Здравствуй, – сказал Андрей.
– Здравствуй, – ответила Катя.
Они стояли у входа в реанимационное отделение. Сновали медсестры. Кого-то везли на каталке. Обычная больничная суета. Катя в белом халатике казалась старше. А может быть, как раз выглядела на свои годы.
В больничном дворике под большой ивой стояла скамейка. Там они и сели. Катя вынула из кармана плитку шоколада.
– Ешь. Кто ест шоколад, тот веселее смотрит на жизнь.
– Да? – тупо спросил Андрей, разглядывая Катю.
Под халатиком у нее, кроме нижнего белья, ничего не было. Создавалось ощущение, что она голая.
– Не лезь своими глазами, куда не просят, дикарь, – посоветовала Катя.
– А как ты видишь? – удивился Андрей.
– Кожей чувствую.
– Как Костик? – спросил Андрей.
– Ранение специфическое. Кровь текла внутрь. Хорошо хоть «скорая» приехала быстро. Может, выкарабкается.
– Можно поговорить с ним?
Катя покачала головой.
– Это исключено.
– Даже вечером или
– Даже.
Андрей нервно спросил:
– Не можешь или не хочешь?
– Не хочу, чтобы ты узнавал, кто его проткнул. Не хочу, чтобы сводил счеты. Ты и так зашел слишком далеко.
– И поэтому ты пропала?
– Мы почти не знаем друг друга. Пусть так и останется, – твердо сказала Катя.
– Да, водиться со мной опасно, – усмехнулся Андрей.
Катя поднялась.
– Ладно, мне пора. Будь осторожней. Не заигрывайся.
– Милиция уже допрашивала Костика? – спросил Андрей.
– Приходил какой-то казах.
– Дай мне на всякий случай твой телефон, – попросил Андрей.
– Нам можно звонить только по делу, – предупредила Катя.
– Я не собираюсь названивать тебе. Прошу на всякий пожарный.
Катя назвала номер. Неожиданно Андрей схватил ее за плечи, притянул к себе, хотел поцеловать в губы, но девушка увернулась.
– Запомни, дикарь: это у меня только для еды.
– Что? – удивленно спросил Андрей.
– Рот у меня только для еды, – объяснила Катя и скрылась в дверях реанимационной.
Андрей открыл дверь в квартиру Толяна и услышал голоса. Петр Палыч разговаривал на кухне с какой-то девахой.
– Надолго вы к нам? – спрашивала деваха.
– Отпуск у меня почти двухмесячный, – зачем-то врал майор. – Да еще один, не использованный в прошлом году. Да еще один за позапрошлый год.
– Надо же, целых полгода! – воскликнула деваха. – Что ж вы тут делаете? На море ехайте, в Гагры.
– Поехали, – предложил Петр Палыч.
Деваха залилась смехом.
– Я свой отпуск уже отгуляла. Ремонт в своей хибаре сделала.
– Без тебя не поеду, – сказал Петр Палыч. – Кому я там нужен, старый пень?
– Вы, может, и пень, но еще не старый. Вы зрелый.
– Это как же определила?
– У меня глаз – алмаз.
– Так проверить надо, – игриво сказал майор.
Деваха снова заливисто рассмеялась.
– Кого? Вас или меня?
– Меня, – смиренно уточнил Петр Палыч.
– А что? – озорно отозвалась деваха. – Проверим, коли очень хочется. Почему не проверить, если человек хороший?
– У тебя всегда так просто? – спросил Петр Палыч.
– Хотите сказать, со всеми или не со всеми? Это уж вы сами сообразите. Вы человек образованный, не чета нам. Хотя можете и не сообразить.
– Это почему же? – удивился майор.
– А вы бабами не испорченный.
– По глазам определила?
– Кто испорчен, тот глазками ощупывает, раздевает. А вы глазки отводите.