Счет девять
Шрифт:
– Таким образом, вы уверены, что они непременно должны были быть выпущены из этого духового ружья?
– Конечно.
– Почему?
– Потому что они изготовлены именно к этому духовому ружью.
– Тогда, – рассуждал я, – если стрелы изготовлены специально к духовому ружью, значит, и духовое ружье можно изготовить специально для стрел.
Селлерс вытер руки носовым платком, провел им по лбу, вытер шею и сказал:
– Черт побери, я готов выскочить отсюда!
– Что вас удерживает? – поинтересовался я.
– Ты.
– Это каким же образом?
– Не говоришь мне всего, что знаешь.
–
– Ладно, – сдался он, – пойдем дальше. Задавай мне еще вопросы. Но я уверен: эти стрелы были выпущены из этого духового ружья. Все твои разглагольствования – ерунда.
– Вы уверены?
– Конечно, уверен.
– Та стрела, – сказал я, – вошла в дерево довольно глубоко.
– Это верно. Довольно глубоко.
– Вы думаете, миссис Крокетт выдула ее через световой колодец в окно студии?
– Должна была выдуть. Это единственное место, откуда могла прилететь стрела. Угол, под которым она воткнулась, указывает прямо на окно ванной комнаты.
– Ну, – возразил я, – следует рассмотреть и другую возможность. Вы не пытались выдуть из этого духового ружья одну из стрел, чтобы посмотреть, как глубоко она может вонзиться в дерево?
– С какой стати я стал бы это делать?
– Это могло бы быть надежной проверкой.
– Стрела воткнулась в дерево. Этого ты оспорить не можешь, Поллитровочка.
– Я не пытаюсь это оспорить, – возразил я. – Я только говорю, что не думаю, будто Филлис Крокетт в состоянии выдохом легких послать эту стрелу на такое расстояние и вонзить ее в древесину так глубоко. Я не думаю, что и вам удалось бы это сделать, даже с расстояния метр или метр двадцать.
– К чему ты клонишь? – спросил он, все больше раздражаясь.
– Я клоню к тому, что вы пошли по самому легкому, очевидному пути. Вы видели духовое ружье, которое сделано, чтобы стрелять стрелами; видели стрелу, которая сделана, чтобы ею выстрелили из духового ружья, – и пришли к очевидному выводу, что эта стрела вылетела из этого ружья. Я не думаю, что она вообще вылетела из какого-нибудь ружья.
– Так откуда же, по твоему мнению, она прилетела? Скажи-ка, если ты такой умный! – спросил Селлерс, вытирая пот с лица и шеи. – И хватит водить меня за нос. Больше всего на свете мне хочется уйти отсюда к чертовой матери!
– Можете убираться к чертовой матери, как только вам захочется, – разрешил я. – А моя гипотеза состоит в том, что некто изготовил короткоствольное духовое ружье, приводимое в действие сжатым воздухом, и что этот некто стоял в тамбуре совсем рядом с Дином Крокеттом и выстрелил стрелой ему в грудь. Затем, после того как Дин Крокетт упал, этот некто вставил в ружье вторую стрелу и разрядил его так, чтобы она вошла в дерево под таким углом, словно была выпущена из окна ванной комнаты. Но я думаю, что этот некто допустил роковую ошибку в превосходно задуманном преступлении, не приняв во внимание тот факт, что сжатый воздух в его ружье создает гораздо большую выталкивающую силу, чем может создать пара человеческих легких. Я оценил ситуацию, когда понял, что стрела в древесине была выпущена второй, а не первой. Вы можете прийти к такому же выводу, – пояснил я. – Поставьте себя на место Дина Крокетта. Если он стоял тут, у окна, и кто-либо пустил в него стрелу и промахнулся –
Я откинулся назад и закрыл глаза. Селлерс подошел к двери и промычал, обращаясь к банщику (в его голосе звучала неподдельная мука):
– Эй, ради бога, принесите мне полотенце!
Широко раздвинув ноги, он глядел на меня сверху вниз, вытирая полотенцем вспотевшие лицо, шею и руки. Затем вдруг скомкал полотенце, швырнул изо всей силы на пол, надел мундир, повернулся и молча пошел к выходу. Возле самой двери он повернулся на каблуках и спросил:
– Хорошо, кто сделал это?
– Обратите внимание на того, кто последним видел Крокетта живым, – сказал я и опять закрыл глаза.
Селлерс постоял с минуту, потом я услышал, как он выходит за дверь. Затем он вернулся и сказал:
– Если бы здесь не было жарко настолько, что трудно пальцем пошевелить, я бы пнул тебя прямо в твою задницу. Благодарю за информацию.
Глава 23
Я вошел в контору агентства около половины одиннадцатого. Выглядел я немного лучше, но мое лицо украшал хороший синяк под правым глазом; кроме того, я не мог глубоко вдохнуть без боли и на ходу берег одну сторону. Элси Бранд выбежала ко мне.
– Берта желала увидеть тебя, как только появишься, – выдохнула она. – Чуть на уши не встала, пытаясь тебя разыскать.
– Скажи ей, что я пришел, – распорядился я.
Я осторожно опустился во вращающееся кресло, и, прежде чем я устроился поудобнее, тяжело ступая, примчалась Берта.
– Фрэнк Селлерс в моем кабинете, – сообщила она. – Ты можешь прийти?
– Скажи ему, чтоб пришел сюда.
– Ему это не понравится.
– Скажи ему, чтоб пришел сюда.
Берта взвилась:
– Мы не можем себе позволить так вести себя с копами. Мы должны сохранять с ними хорошие отношения…
Я поудобнее устроил свое больное тело во вращающемся кресле и закрыл глаза.
– Правильно, – сказал я. – Если он захочет меня видеть, он придет сюда. Если не захочет, это не имеет значения. Скажи ему, что я расскажу все, что знаю.
Берта, крупно шагая, выскочила из кабинета. Примерно через десять секунд она вернулась с Фрэнком Селлерсом.
– Как ты себя чувствуешь, Поллитровочка? – спросил Селлерс. Голос был дружелюбным, почтительным.
– Неважно.
– Тебя и вправду здорово побили.
– Не стоит говорить об этом.
Селлерс выглядел слегка смущенным.
– Дональд, – сказал он, – нынешним утром я раскрыл это убийство.
– Крокетта?
– Крокетта.
– И кто же сделал это?
– Олни, – ответил Селлерс. – Он был чертовски ловок. Подготовил все так, чтобы иметь возможность приносить свое духовое ружье, и никто этого не замечал. Он осторожно удалил сердцевину в древке клубного знамени, затем украл стрелы. Намеревался подложить духовое ружье в студию миссис Крокетт, но ты опередил его, избавил от части хлопот.