Щит и меч Венеры
Шрифт:
— Вот и хорошо, кукла. — Яша по-хозяйски уселся за стол и налил себе водки.
Я села напротив. Он и мне налил.
— Пей, кукла. Легче будет. А то у тебя на лице следы душевных метаний. В мужиках, что ли, своих запуталась?
— С чего ты взял?
— А в чем еще может запутаться молодая смазливая девка?
— В своих поступках, например.
— Так это и есть — в мужиках! Не мути болото, оно и так все в тине! — Яша чокнулся со мной, и мы выпили.
Господи, до чего я дожила? Пью водку с бывшим уголовником, и это еще не самое страшное, что я сегодня сделала.
— Яша, почему мне
— Так я ж в жюри был! — захохотал Подъяблонский. — Ты что, забыла? Прежде чем в Москву поехать, ты в нашем городе первое место на конкурсе заняла. А я в первом ряду сидел, честь по чести голосовал. Не за тебя, правда. Там такая черненькая была, с формами человеческими, то есть, с женскими… грудь, попа и все такое.
— Это Кристина.
— Да хрен ее знает, может, и Кристина. Я, если честно, по молодым девкам не очень прикалываюсь. Мне женщины взрослые нравятся, и чтобы полные были. Не меньше пятьдесят четвертого размера. А, такие, как ты, сикавошки, мне вовсе неинтересны.
Он опять налил и мы опять выпили. Я положила себе в тарелку мясо и салат. Все оказалось вкусным — мясо сочным и не пережаренным, салат не «поплывшим»; помидоры и огурцы были нарезаны тонкими ломтиками, заправлены сметаной, петрушкой и еще какой-то пряностью, которая давала необычный привкус и аромат.
— Вкусно, — похвалила я Подъяблонского. — Но все же не шастал бы ты, Яша, в моей панамке по магазинам. Не компрометировал бы меня и мою панамку!
— Не буду. Я тебе список продуктов напишу, сама купишь. Но готовить не дам! Бабы не умеют готовить.
— Нет, Яша, все-таки, я тебя не по конкурсам красоты знаю. Мне твой голос еще тогда, в конторе, знакомым показался.
— Кукла, так я ж в депутаты в городской совет в прошлом году баллотировался! Мои портреты в каждой газете печатали, в телике я мелькал и по радио болтал. Предвыборные программы и всякие такие дела. Даже рекламные щиты по городу с моим изображением стояли. Вот только не прошел я в депутаты, проигнорировал меня народ. Кузя Гребенников забил меня по четырнадцатому округу. Все ржал надо мной, куда, мол, тебе с такою фамилией и с таким прошлым, в слуги народные! А сам-то, козел, сам-то, тоже срок отмотал за хищение в особо крупных размерах! И фамилие у него не лучше! И имечко козлиное! Тьфу! А скажи, кукла, почему у тебя варенья совсем никакого нет? С чем ты чай пьешь?
— С бубликами, — растерялась я.
— Так на бублик надо варенье мазать! Ты так мясом никогда не обрастешь, если бублики всухую жрать будешь. И потом, что это за дом — без варенья?! Что за уют?! Купи мне завтра абрикосов на рынке. И апельсинов. Я такой джем забабахаю! Ведь неизвестно, сколько мне еще у тебя тут киснуть придется, что ж теперь, без вкусного и сладкого помирать?!
— Спасибо за ужин. Я в душ. — Я встала и пошла в ванную.
Через минуту я стояла под прохладными струями воды и решала, как мне жить дальше. Надо сказать, что выпитый алкоголь совсем не облегчил моего состояния, не затуманил мозги и не сделал проблемы менее тяжкими.
Что делать с тем, что произошло между мной и Дьяченко? Забыть? Выдрать из памяти, как страницу с двойкой из школьного дневника? Не смогу. Не получится!
Тогда что делать с любовью к Жулю? Я уверена, в изоляторе его продержат день-два,
Мои сумбурные, бессвязные мысли прервал стук в дверь.
— Если ты решил ко мне приставать, то совершенно напрасно! — крикнула я Яше. — Имей в виду, я пожалуюсь своему роялю, и он наподдает тебе джазом! — Я вдруг поняла, что совсем не боюсь Подъяблонского. Может, потому что выпила лишнего, а может, потому что Яша так мило хозяйничает на моей кухне — жарит мясо, режет салаты, заваривает чай и собирается варить абрикосовый джем? Ну не может злодей мазать бублик вареньем. Как говорит Нарайян — «твердое ИМХО!» [6]
6
ИМХО — по моему мнению, от англ. In my honest opinion (Интернет-сленг)
— Я тут насчет твоих душевных метаний, кукла! — крикнул с той стороны Подъяблонский. — Совсем забыл тебе сказать, что днем приезжал чей-то посыльный и привез чемоданы с вещами! Они в твоей спальне! Если ты, кукла, надумаешь поселить тут своего дружка, то в принципе, я не против, если только твой пацан умеет держать язык за зубами! Мне что-то тут скучновато одному, кукла! Тоска по мужской компании. А роялем ты меня не пугай. Я с ним поговорил, и он не импровизирует больше. Вроде бы.
Я быстро надела халат и бросилась в спальню.
Четыре больших чемодана занимали почти всю комнату. Я начала последовательно их открывать. Они оказались до отказа забиты костюмами, рубашками и галстуками Жуля.
Значит, шеф успел распорядиться отвезти свои вещи ко мне, прежде чем его арестовали.
Я села на кровать, схватилась за голову и расхохоталась. Ну, вот и ответ на мои метания. Жуль будет жить у меня! Он никогда не узнает о моей глупой измене. В конце концов, не в каменном веке живем, молодая красивая девушка имеет право на один безрассудный поступок.
Я открыла свой шкаф и стала развешивать костюмы и рубашки на свободные плечики, с наслаждением вдыхая знакомый запах своего шефа. Вещей оказалось так много, что плечиков не хватило, и свободного пространства в шкафу-купе тоже не хватило, тогда я аккуратно развесила оставшиеся пиджаки и рубашки на спинки стульев и кресел. Потом, освободив книжную полку от детективов, положила туда стопку мужских трусов и носков. Получилась ужасно глупо, но так прекрасно — словно Жуль был уже тут, со мной, словно я жила с ним сто лет, пропиталась его запахами и его энергетикой. Голова закружилась от счастья.
В одном из чемоданов я нашла портрет пожилой женщины с властным красивым лицом. Наверно, это мама. Ладно уж, освобожу ей местечко среди косметики, на туалетном столике.
В другом чемодане я обнаружила трехлитровую банку, сверху затянутую марлей. Из нее на меня смотрела змея, свернувшаяся серебристыми кольцами в своем неудобном жилище. Я ни на минуту не усомнилась, что она живая, таким любопытным и осмысленным был ее взгляд. «Жизель» — было написано на бумажке, приклеенной к банке.
— Здорово, змеюка, — поздоровалась я с новым членом семьи, но змея медленно и надменно от меня отвернулась.