Щит научной веры (сборник)
Шрифт:
Что же делать? Как поддерживать высшую жизнь? Как приблизиться к идеалам?
Прежде всего необходимо распространение надежд, выраженных и этой книге, указанных еще великими учителями. Но чтобы поверить в сказанное мною, нужна научная подготовка, нужны знания, которые дает уже теперешняя наука.
Итак, прежде всего необходимо просвещение. Наука так обширна, время же человеческой жизни так ничтожно и силы ее так малы, что надо крайне дорожить каждой секундой и выбирать из знаний только самое существенное.
Должны быть различны общие курсы знаний.
Как общие курсы, так и энциклопедия, или сокровищница знаний, должны составлять нечто живое, т. е. должны двигаться и развиваться вместе с движением человечества вперед. Каждый месяц или год издаются прибавления и исправления к энциклопедии. Примерно через 10 лет она перепечатывается.
Каждый курс, назначенный для общего образования известных способностей людей, должен составлять – как бы ни был он мал – нечто целое. Он должен быть отражением Вселенной и ее законов. В состав его поэтому должны непременно входить, в том или другом объеме, следующие науки и в таком порядке (задевая, однако, друг друга и все более и более сливаясь, в конце концов, в одно целое): геометрия, механика, физика, химия, радиология. Все эти науки должны пронизываться математикой и бесчисленными приложениями к описанию и объяснению Вселенной и ее жизни.
Геометрия, физика, химия и радиология – основные науки, остальные – прикладные.
Действительно, например, в биологии разве не действуют законы геометрии, механики, физики и химии! Разве мы видим там хоть что-нибудь отличное от этих наук!
Применения должны касаться и устройства человеческой жизни в смысле пропитания и защиты от враждебных проявлений природы.
После такой научной подготовки, весьма сжатой или широкой, смотря по обширности ума обучаемого субъекта, он может уже усваивать истины и более или менее верить в высочайшие идеалы, рисуемые Великим Учителем. (Тут выпускаю главу о том, как распространить знания и заслужить доверие людей).
Кроме составления курсов на разных языках, необходимо понемножку приучить молодое поколение всех национальностей к одному всемирному языку. Такой язык может быть выбран, с согласия народов, из существующих языков с упрощенной орфографией, шрифтом и произношением, – с допущением свободы к его изменению и усовершенствованию. С целью обучения этому языку может издаваться мировой журнал, печатаемый одним условным шрифтом, но на двух языках: национальном и общем. Строка национального языка должна быть под строкой перевода на всемирный язык, и, по возможности, слово под однозначащим словом. Общие курсы также должны издаваться на двух языках.
Все будет издаваться на двух языках, пока второе или третье поколение молодежи не изучит достаточно всемирный язык и он не выйдет во всеобщее употребление. Национальные языки будут понемногу забываться и сделаются достоянием лингвистов и историков. Сначала переводная часть содержит 1 % национальной речи. Потом
Шрифт и произношение представляет не малое препятствие к усвоению языка. Поэтому прежде всего должен быть введен однообразный и простой шрифт у всех народов, а затем уже и общий язык.
Изучение произношения может делаться посредством фонографа или подобных приборов.
На эту тему можно бы говорить без конца. Все знают, что в какие-нибудь 100 лет человек совершил чудеса, о которых умнейшие не мечтали. Конт, например, высказал, как очевидную и непреложную истину, что человечество никогда не узнает о составе небесных тел. Что же сказать об ограниченных промыслах обыкновенных смертных! Пушкин надеялся, что лет через 500 Россию пересекут во всех направлениях шоссейные дороги! Как же действительность опередила его мечты! Что будет, – самый передовой, самый ученый, самый смелый ум теперешнего человека предвидеть не в состоянии… Но не об этом я хочу сказать, а о высочайшей драгоценности человека, его разуме, и о плодах, приносимых им. Плоды одного ума могут превосходить механическую и умственную работу многих сотен тысяч человек. Нет ничего, чем бы мы так должны дорожить, как высоким умом. Изобретатель паровой машины или турбины заставил работать силы природы, и эта работа теперь не менее работы мускулов всего человечества. Итак, один ум может произвести более, чем все люди в совокупности.
На самом деле приведенный пример еще не указывает предельную силу человеческого ума: она безгранична. Разные машины в настоящее время ускоряют производство предметов потребления в десять, сто, тысячу и больше раз, сравнительно с производством тех же предметов без машин. Это относится к одежде, земледелию, жилищам, хозяйственным и другим изделиям. Вспомните, например, книгопечатание.
Производство этих предметов далеко еще не достигло своего совершенства – и даже так далеко от него, как мы и не предполагаем. То, что теперь человек, хотя бы и с помощью машин, делает всю жизнь, то будет делать в 1 час. Что делает 1000 работников, то будет делать один.
Все зависит от качества машин и применения сил природы. Итак, самое драгоценное, что мы должны, ради собственных выгод, всячески поддерживать и лелеять – это ум, направленный на доброе, на облегчение участи человечества, на доставление ему хлеба и всего необходимого для жизни.
Как отыскать такие умы, как извлечь их из омута человеческой Толпы – это особая наука, о которой мы еще будем говорить…
Какой-нибудь усердный земледелец, мастеровой, учитель достойны уважения. Но сколько же достоин уважения тот, кто удесятеряет плоды трудов этих людей?!
У нас распространены насчет изобретений странные, несогласные, смутные мнения. Не то полезны изобретения, не то – нет! Действительно, когда изобрели быстро действующие ткацкие станки, то масса рабочих для фабрикантов оказалась лишней. Люди остались без средств к жизни и в отчаянии пошли крушить погубившие их станки, видимую причину их несчастья. Трамваи лишили заработка множество извозчиков. Железные дороги и пароходы то же сделали с ямщиками, крестьянами и бурлаками. Во множестве мест от них вздорожала жизнь. Одним словом, почти каждое изобретение приносит зло.