Щит
Шрифт:
Заметив непонимающий взгляд Териана, Итрэн пожал плечами.
— «Божий слуга по Закону» — примерно так это переводится. Мы смогли отследить клановое имя по опекуну. Люди знали его как дядю мальчика, и мы также идентифицировали его как видящего. Сарк, конечно же, так что вряд ли это кровный родственник, но нужно предполагать, что он знал — с его подопечным что-то не так.
— Имя?
— Клан Аргстаад, сэр, — он многозначительно прочистил горло. — Изначальное имя Менлим.
— Вы упоминали дисциплинарные отчёты, — Териан
— Нет, сэр. Большинство имеет отношение к проблемам поведения, но у него имеются записи о… ну, более странных вещах. Одна из учителей выстроила дело о предположительном детском насилии, открыто называя имя опекуна в нескольких отчётах. Согласно её словам, маленький Эвальд отказывался раздеваться для физических осмотров, много раз засыпал в классе из-за нехватки сна, как минимум дважды терял сознание от голода, приходил в школу с заметными физическими травмами. Он также демонстрировал симптомы эмоциональной травмы. В отношении отдельных ритуалов он вёл себя как больной обсессивно-компульсивным расстройством, действовал так, словно за ним постоянно наблюдают…
— Они дали делу ход?
— Нет, — Итрэн пожал одним плечом. — Учитывая политическую ситуацию в то время, неудивительно. Один из отчётов также сообщает, что Нензи перерезал горло однокласснику в драке на школьном дворе, так что он выглядел не очень-то правдоподобной жертвой.
Увидев, как Териан приподнял брови, Итрэн добавил:
— Одноклассник выжил. И там присутствовали смягчающие обстоятельства… но Нензи не пользовался популярностью. В какой-то момент даже подали петицию, чтобы исключить его из школы.
Губы Териана дрогнули в улыбке.
— Мне начинает нравиться этот парень. Петицию одобрили?
— Нет, но только потому что не успели. Его дядя забрал его, утверждая, что его племянник «Эвальд» страдает от какой-то болезни. Однако мы не обнаружили доказательств, что он посещал медицинские учреждения. Более того, нет никаких данных, что он когда-либо обращался к человеческим медикам, кроме того случая, когда настояла его учительница. И то тогда опекун едва не добился её ареста.
— Есть какие-то записи во взрослом возрасте? — спросил Териан.
— Две, — образ Итрэна пропал, сменившись записью виртуальной реальности. Текст некогда был написан от руки. — Двойное убийство, в котором он был главным подозреваемым. Данные неполные, и убийства могли быть связаны с войной. В полицейском участке, занимавшимся делом, случился пожар перед тем, как его должны были отдать под военный трибунал.
Териан просмотрел детали.
— Его судили?
— Нет, сэр, но опять-таки, исключительно потому что не успели. Вторая запись, которую я упоминал — это запись об его смерти.
Изображение вновь трансформировалось, первая запись сменилась другой, тоже написанной от руки — рядом со свидетельством о смерти на немецком языке.
— …это зарегистрировано
— Смерть? Но это же ещё до конца войны, верно?
— Задолго до него, сэр. Мы полагаем, что его смерть, должно быть, инсценирована. Возможно, даже при содействии немецкой армии.
Новостной сюжет начал проигрываться на фоне, описывая взрыв на военной верфи.
— Логично, — сказал Итрэн. — Если его кураторы пытались добиться, чтобы он не вызывал подозрений, то они проделали дерьмовую работу. И этот инцидент через несколько месяцев был использован как политическое оружие. Немцы утверждали, что этот саботаж — дело рук Франции.
Тон генетика сменился, словно он зачитывал детали вслух.
— Нензи был известен как член Братства, которое в то время являлось лишь политической организацией, раздающей листовки, толкающей речи, проводящей протесты, все такое. У него была репутация бойца… даже зарабатывал деньги как уличный боксёр. В то время он выглядел примерно на восемнадцать человеческих лет. Невозможно знать его настоящий возраст. Теперь по показателям Элисон мы полагаем, что элерианцы способны адаптироваться к хронологическим циклам доминирующего вида, в чьём присутствии они воспитываются — своеобразная функция маскировки. Если его воспитывали в основном среди людей…
— Все это было до запрета. Есть какие-то фотографии?
— Нет, сэр. Это ещё одна странная детали. Фотографии одноклассников имеются, но его фото уничтожены. Все, даже в официальных данных.
Териан на мгновение задумался.
— Кто стал свидетелем его смерти?
— Его опекун, несколько соседей, люди, с которыми он работал. Мы просмотрели имена. Все члены Братства, сэр. В то время никому не пришло в голову задаваться этим вопросом.
— Кто-то из них жив в настоящий момент?
Итрэн покачал головой, тихо щёлкнув языком.
— По официальным данным нет. Нам придётся копнуть глубже, чтобы убедиться. Многие люди сменили личности после войны.
— Сделайте это, — сказал Териан. — Что по поводу опекуна?
Итрэн взглянул на ящерицу, словно в поисках помощи.
Ящерица прочистил горло.
— В то время Менлим был относительно неизвестен в Германии. Среди местных его знали всего лишь как баварского учёного, который из жалости приютил мальчика-сироту. Местные считали его человеком.
Ресмн пролистал изображения войны.
— …Через несколько месяцев после смерти его племянника он и его Братство ушли в подполье. Это случилось прямо перед тем, как они начали в открытую атаковать силы французов. И уж не сочтите за дерзость, но вы знаете, что случилось после этого.
Материализовалась карта, показывая Териану горы, которые он не видел своими глазами уже тридцать лет, но это была часть учебной программы по современной истории для каждого школьника со времён Первой Мировой Войны.