Считай звёзды
Шрифт:
Но опять перебивают.
— В этом месяце отец принял решение об отключении матери от аппарата, — Остин — такой человек. Если он чувствует себя виноватым, он сделает всё, чтобы оправдаться.
— Я просто немного не в себе. Поэтому прости меня, я не хотел вымещать злость на тебе, — теперь ясно, чего он был сам не свой последнее время, но личные проблемы не дают ему разрешение на порчу жизни другим.
— Мне очень жаль, — признаюсь. Честно, жаль его мать. Ей не повезло связать свою жизнь с отцом Остина и родить ему сына, после чего долгое время сражаться с болезнью в полном одиночестве, без поддержки мужа.
Не хочу, но внутри меня происходит реакция. Реакция на глаза Остина, покрытые пеленой соленой жидкости.
— Я могу… — я знаю, что он спросит, поэтому сжимаю губы. — Обнять тебя? — да, верно. Он совсем не меняется. Если мы ссорились, если говорили о чем-то, что вызывало у нас грусть, мы обнимали друг друга. Дружеский жест, который необходим для успокоения Остина. Меня начинает ломать. С одной стороны, я полна злости на этого человека, с другой — тянет понять его. Мама говорила, чувство сострадания — одно из самых человечных качеств, и его надо хранить внутри себя, но именно по его вине происходят мои проблемы.
Я жалею Остина. Я прощаю Остина. Но больше не хочу видеть.
— Уходи, — Дилан подает голос. Отчетливо разбираю в тоне раздражение, поэтому качаю головой, начав закрывать дверь:
— Тебе пора идти.
— Извини меня, — Остин моргает, с частым глотанием отступает назад.
— И ты, — выдавливаю со вздохом. — Прости меня.
Парень стучит кулаком об кулак, явно не желает вот так уходить, но наличие Дилана толкает к отступлению, и Остин отворачивается, бросая через плечо:
— Пока, Райли.
Пока, Остин. Про себя. Тяну дверь, но притормаживаю, оставив щелочку, чтобы проводить русого парня хмурым взглядом. Он идет, скользнув ладонью по лицу.
Я не могу злиться, основываясь на тех же словах Агнесс. Кто знает, что творится в жизни каждого, кого я считаю ублюдком?
Закрываю дверь до щелчка и осознаю. Жирная точка поставлена. Нашей с Остином дружбе приходит конец. Бесповоротный. Пути расходятся. Больше меня не интересует этот человек.
Оборачиваюсь. Не думаю, что имею права заговаривать с Диланом, да и тот уже поднимается по лестнице, чтобы вернуться в свою комнату. Молча следую за ним, перебирая холодными пальцами ткань свитера. Может, ему что-то нужно, но он не способен бродить по дому, зная, что велика вероятность наткнуться на меня?
Сдерживаю слова за сжатыми губами. Устало опускаю руки, не ощущая никаких гребаных сил. Парень скрывается за стеной.
Остаюсь одна…
…Не понимаю. Совершенно не понимаю.
Каждый раз во время принятия витамин, я чувствовала чертов скачок энергии. Конечно, меня это беспокоило, но за счет непонятных внутренних сил мне удавалось настроить себя на позитивный лад. Что происходит сейчас?
Сейчас мои мысли тяжелее. Головная боль оправдана эмоциональным днем, но состояние в целом не улучшается. Надо спросить у отца. Может, врач принял решение изменить мой препарат? Соглашусь, мнение о действии витаминов неоднозначное: вчера я была апатичной и совершенно не реагировала на внешние раздражители, пока не произошел основной бум. Сегодня меня тянет рухнуть в кровать, но на этот раз мысли чисты, не затуманены, я имею возможность мыслить здраво, а
Всё равно. Напрягает. Если без принятия витаминов, мое настроение колеблется от хорошего к плохому, да, со странной частотой, но всё же. То, принимая капсулы, я чувствую себя однообразно. То есть, мне либо плохо, либо совсем плохо. Нет и надежды на то, что настроение поднимется, а на моем лице заиграет улыбка.
Я — просто я.
Я — просто грустная.
Надеюсь, с каждым днем моральный груз не будет становиться тяжелее, иначе я лично поеду к этому врачу и спрошу, что за хрень он мне подсунул. Понимаю, он — специалист и занимался лечением моей мамы. Думаю, благодаря ему она нашла силы уехать и встать на ноги. Теперь, прокручивая события прошлого, мне почему-то начинает казаться, что маму тоже одолевала депрессия. А после ее отъезда, врач занимался отцом. Впоследствии, мной. Что ж, этому человеку я всегда доверяла, потому что знаю его столько, сколько помню саму себя.
Больше трех часов нахожусь в комнате. Хочу, чтобы Дилан выходил из своей, но со стороны его двери никаких звуков. Брожу по помещению с телефоном в руке, мой голос звучит плавно, без надрыва во время объяснения произошедшего нашей заместительнице по воспитательной работе. Женщина она, вроде, адекватная, так что слушает, не перебивая.
— Мне сказали, — я закончила, поэтому женщина вступила. — Что в драке участвовали еще двое.
— Вы про О’Брайена и Престона? — начинаю накручивать из-за нервов локоны на пальцы.
— Верно. Они участвовали в двух драках. И всё в один день. Это какой-то флешмоб? — странная она, но ее легкое отношение к произошедшему меня расслабляет.
— Там не было их вины. Конечно, никто не будет оправдывать упырей, — догадываюсь. — Но не они начали две драки.
Женщина вздыхает в трубку:
— Мне пришли жалобы учителей. Все устали от упырей, — она произносит их «кличку» с иным акцентом — Уже конец года. Требуют, чтобы я подписала бумаги об исключении…
— Нет, — хотела сесть на кровать, но тут же вскочила хмуро озирая комнату. — Они не виноваты.
— Ты не глупая. Ты знаешь, как это работает, — поясняет. — Если людям кто-то не нравится, они схватятся за любую возможность избавиться от нарушителей порядка.
Поднимаю свободную ладонь ко лбу. Разум не готов к мыслительной активности, но шестеренки начинают двигаться под давлением ситуации.
— Тем более, по школе ходят слухи о сексуальном домогательстве. Про О’Брайена, — эти слова женщины звучат тихо, будто в кабинете с ней присутствует кто-то посторонний, и ей не хочется выступать в роли распространителя слухов.
— Но это не правда, — мой голос почти срывается во время возмущенного восклицания. Даже дергаю кулаком у своего лица, от негодования прикусив язык. Бред. Как вообще можно подумать, что парень, который остается тихим, о котором никто не вспомнит, если он сам мне подаст голос, можно подумать, что он способен на…
А, точно. О’Брайен — один из упырей, а те грешат приставанием. Как оказывается просто создать о себе ложное впечатление.
— Откуда тебе знать? — чувство такое, будто женщина жаждет вытянуть из меня оправдание парня, но мое «я просто знаю» не подкреплено никакими фактами, поэтому остается кусать ногти, чем и занимаюсь, продолжив бродить из угла в угол.