Считай звёзды
Шрифт:
«Поделись с папой», — мужчина тянет столовый прибор к тарелке дочери, которая вертит головой, проявляя детское сопротивление.
— Пока я её содержу…
Круглый столик возле аквариума.
Он начинает вилкой тащить кусочек блинчиков, чем вызывает негодование у девочки, а девушка рядом смеется, отпивая свой кофе.
«Ладно, я разрешаю, я не жадина», — девочка с важностью поднимает голову, заставляя мужчину улыбнуться и поблагодарить.
— Пока отвечаю за неё…
«Райли, куда ты…» — она прикрывает ладонью рот, чтобы прожевать еду, пока ребенок лезет под стол, пробираясь к ногам матери.
— Она ничего не решает…
— Митчелл.
Девушка начинает мягко дергать дочь за пухлую щечку, всё происходит будто в замедленной съемке, каждое движение так растянуто, даже звук приглушенной музыки.
— Я думаю, Райли права.
— Хватит защищать её…
Мужчина поднимает фотоаппарат, улыбаясь, чтобы запечатлеть происходящее. Девушка смеется, ведь на каждом снимке её дочь кривится, чаще всего просто демонстрируя язык в объектив.
— Она должна знать, какое место занимает в моем доме…
Мама наклоняется, губами касаясь лба девочки, и та прикрывает веки, довольно топая ножками.
— Пока она живет со мной, под крышей моего дома, пока я содержу её и отвечаю за неё, пока она не обеспечивает себя сама…
Девушка выпрямляется, продолжая гладить пальцами щеки дочери, вдруг перестает улыбаться, медленно поворачивая голову, и смотрит в упор на меня, слегка приоткрыв бледные губы.
— Я — тот чье мнение вообще не должно оспариваться, пока…
***
Встает. Резко. Не смотрит в глаза.
— Райли, — Лиллиан дергает Митчелла, который пыхтит, качая головой:
— Да, сейчас она устроит сцену, — столько раз уже проходили. — Говорю же, еще ребенок, чтобы принимать и участвовать в принятии решений. Девушка быстро выходит из-за стола, схватив свой рюкзак. Дилан вроде смотрит в окно, но сам следит за происходящим через отражение, продолжая стучать по кружке.
— Эй, — женщина заикается, потянув руку к Райли, но та вырывает локоть, поспешив по заведению к стеклянным дверям. Шаг с дрожанием в коленах. Взгляд какой-то железный, тяжелый, опущен, но не в пол. Ремень рюкзака надевает на одно плечо, другой рукой сильно дергает, чтобы уйти как можно скорее. Распахивает дверь, задевая плечом входящих внутрь посетителей, но не извиняется, спеша на морозный воздух.
Лиллиан с паникой теряет девушку из виду, поэтому дергает Митчелла, который скрипит зубами, уставившись на стол, сложив руки на груди:
— Иди за ней, — женщина не отступит. Так нельзя. Она трясет мужчину, и тот закатывает глаза:
— Она освежит голову и вернется.
— На улице темно, кто знает, — Лиллиан поднимается со своего места. — Иди за ней, — уже строже, и Митчелл поднимает на неё глаза, хмурясь. — Сколько раз я говорила, будь терпеливее, — кивает на дверь. — Иди.
Вздыхает, ладонями потирая лицо, но всё-таки встает, шагая в сторону выхода. Лиллиан не садится, пока мужчина не выходит из кафе. Опускается на место, выдыхая из себя усталость:
— Боже, всегда забывает о контроле слов, — нервно мешает свой напиток, поглядывая на сына, который смотрит в ответ, и его сердитость напрягает.
— И это то, — Дилан выглядит очень раздраженным, и голос звучит не мягче. — Это то, что ты хочешь?
— Милый, — женщина не знает, куда деть руки. — Всё немного сложно, но…
—
— Я стараюсь ему помочь. Всё не так просто, как ты думаешь.
— Я устал, — сглатывает, чуть не позволив себе показать терзающую обиду на лице. — От твоих отношений, — смотрит прямо в глаза.
— Митчелл хотя бы не бьет меня, — она хмурится, сжав потеющие ладони. Дилан пускает злой смешок:
— Вау, мам, — кивает головой, хмурясь, и не моргает. — Отличный показатель. Я горжусь твоим жалким отношением к себе.
Лиллиан замирает, смотрит на сына, еле глотнув воды во рту. Дилан замечает, как она растеряна, поэтому отводит взгляд. Не любит ругаться с ней, но иногда он чувствует себя старше, словно на его плечах ответственность за мать. С того самого первого переезда к новому «отцу».
Молчат. Не смотрят друг на друга. Лиллиан потирает больные запястья, желает что-то сказать, но отвлекается, когда Митчелл возвращается в заведение. Без Райли.
— Где она? — женщина поднимает глаза, хмурясь.
Митчелл резкими движениями собирает вещи, не отвечая на вопрос:
— Мы едем домой, — грубо. Дилан подпирает ладонью щеку, закатив глаза. Все они здесь с приветом.
— Райли уже в машине? — Лиллиан встает, взяв свою вязаную накидку.
— Я не стану терпеть её гормональные сбои, — Митчелл тяжело дышит. Берет женщину за руку, потащив за собой к выходу. Плечи напряженно дергаются, зубы сжаты. О’Брайен поворачивает голову, наблюдая за тем, как взрослые выходят, довольно громко ругаясь по поводу образовавшейся ситуации. Парень еле вздыхает, подняв брови, и делает глоток кофе.
Сбежать из дома одного неуравновешенного к другому. Отлично, мам.
***
Мне правда требуется проветриться, чтобы вернуться в кафе. Иногда моего терпения не хватает, и это очень выводит из равновесия, поэтому да, я прохожусь по улице, физически противостою проникновению холодного воздуха под ткань белой майки, что выглядывает из-под расстегнутой клетчатой рубашки. Давно уже распустила хвостик, чтобы волосы грели открытую кожу шеи. Шаг замедляю, останавливаясь в конце незнакомой улицы, после чего складываю руки на груди, развернувшись, чтобы последовать обратно. Морозный вечерний воздух расслабляет, помогает голове остыть, а мыслям немного успокоиться. Совсем не хочется возвращаться к ним. Не люблю «взрываться» на людях, но в данном случае мне просто не удалось противостоять желанию закричать на отца. И, чтобы избежать крупной ссоры, я ушла. Я всегда ухожу, проглатывая в себе злость.
Так или иначе придется вернуться.
Небо черное, но яркие звезды делают его по-настоящему красивым. Я стараюсь не обращать внимания на громкую музыку, льющуюся со всех сторон, на незнакомых людей, создающих шум своими разговорами. Этот «городок» для ночной жизни. Здесь нет жилых домов, только бары, кафе и другие увеселительные заведения.
Шагаю обратно по тротуару, игнорируя свист со стороны стрип-клуба. Невольно застегиваю пуговицы на рубашке, чтобы скрыть облегающую грудь одежду под ней. Наконец вижу неоновую вывеску кафе, и делаю глубокий вдох, нервно сжав ремни рюкзака, стягивающие плечи. Я не стану извиняться, но приму все его слова молча. Всё равно всё будет так, как хочется отцу.