Считай звёзды
Шрифт:
Конец лесной дорожки выводит к небольшому простору с мокрой травой. Видно озеро и домик. Неужели. Появляются силы, чтобы ускорить шаг и скорее оказаться в стенах дома, принять ванную и лечь спать. Не верится, что им удалось проделать такой путь.
На крыльце дома сидит Лиллиан, и по состоянию женщины ясно, что ждет она довольно давно, при этом сжимая в руках телефон. Она краем глаз замечает движение, поэтому с облегчением выдыхает, поднявшись со слабой улыбкой:
— Боже, — трет лоб, еле сдерживаясь, чтобы не кричать. — Почему у вас отключены
Райли тормозит у крыльца, виновато промычав:
— Зарядки сели.
Дилан встает чуть ближе, хмурясь:
— Ты сидела всё это время здесь?
— Да, мы поссорились с Митчеллом, — женщина начинает подниматься. — Давайте быстро в дом, холодно, — открывает дверь, ожидая, пока ребята зайдут в прихожую. — Ты же знаешь, Райли, он никогда не признает вину, но, остыв, постоянно спрашивал, вернулись ли вы, думаю, ему стыдно.
— Я знаю, — девушка отказывается слушать. Она хорошо знакома с этой особенностью отца. Его эмоции усмиряются, после чего он чувствует стыд, но да, никогда обиженный им человек не получит свое извинение.
— Вы так долго ждали автобус? — Лиллиан трогает щеки сына, который закатывает глаза, проворчав:
— Да, ожидание автобуса было самым тяжелым, — стреляет взглядом на Райли, которая отводит глаза, прокашлявшись:
— Ладно, извините за беспокойства, — ей правда не хотелось принести столько проблем.
— Ничего, ты была в праве злиться, — Лиллиан без остановки ворошит пальцами волосы Дилана, а тот терпит, позволяя ей вымещать на себе нервозность. — Митчелл должен был обсудить с тобой наш переезд, но не переживай, — улыбается. — Мы не переедем.
Девушка моргает, с осторожностью взглянув на женщину, и с легким волнением спрашивает:
— Из-за меня?
— Ну, отчасти, — Лиллиан наконец оставляет парня в покое, делая шаг к кухне. — Просто Дилан не хочет, значит, и я не перееду, — пожимает плечами, сохраняя безмятежность, но на самом деле, ей страшно принимать тот факт, что придется остаться в одном доме с Шоном. — Вы, наверное, проголодались, — ладонью указывает на кухню. — Я сделаю вам поесть, так что не расходитесь, — спешит заняться готовкой, игнорируя свою усталость, но перед этим набирает сообщение Митчеллу о том, что они вернулись.
Райли не хочет еще какое-то время находиться в компании Дилана. Всё, что ей необходимо, — это душ и кровать, но она вынудит себя задержаться, продлив этот кошмарный день. Лиллиан ждала и волновалась. Лиллиан потратила свои нервы и сейчас, отчасти, чувствует себя виноватой, поэтому хочет хотя бы накормить их.
Надо просто отключить мозг, просидеть на кухне и думать лишь о том, что завтра всё закончится. Они вернутся в город. Дилан и Лиллиан не переедут. И Райли должна быть счастлива, ведь всё обернулось по её желанию, вот только отец…
Будет ли он злиться, что его планы рухнули?
Определенно.
========== Глава 6 ==========
«Хватит драться на улицах».
«Откуда синяки? Ты что бандит?»
«Маленький бродяга, ты понимаешь, к чему тебя это приведет?»
«Сегодня
«Думаешь, синяки красят настоящих мужчин?»
Кто, по-вашему, такой «настоящий мужчина»? Вы говорите с мальчиком, отличающимся тихим характером, постоянно молчащим, и его молчание вы принимаете за наглость.
«Прекращай разбивать себе лицо в драках».
Он никогда не лез в драку. Точно не первым.
Самая тихая. Самая молчаливая. Безмолвная. Напряженная. Поездка домой. Мы выехали поздно днем. Без разговоров. Только Лиллиан о чем-то переговаривала с отцом перед тем, как сесть в машину, после мы все молчали. Даже музыка не помогла уйти от атмосферы, захватившей салон. Будто пустые, вымотанные, выжатые этой неделей. Пятница сделала свое — и мне неизвестно, как всё обернется дальше.
Меня высаживают у нашего дома. Лиллиан и Дилан живут дальше, поэтому отец оставляет меня на крыльце, а сам отвозит пассажиров, думаю, он будет стараться уговорить их. Но Лиллиан дала понять, что не останется. И почему-то мне от этого вдруг становится тяжело. Знаю, что дело не во мне, а именно в нежелании О’Брайена, но… Откуда тогда чувство вины?
***
Внешне этот дом сразу отталкивает, а в темноте ночи так вообще пугает, давая понять, что лучше не соваться. Одноэтажное строение с облезлыми стенами и кривым крыльцом. Окна дома выбиты уличной шпаной, а может и самим жильцом в момент его импульсивности. Двор забит мусором: бутылки, банки, мятые пачки сигарет, бак перевернут и там роется уличная псина, которая, увидев тормозящий автомобиль, рычит, убегая прочь. Не самый хороший район.
Митчелл смотрит на дом, сглотнув, хотя обещает себе держаться уверенно. Он поглядывает на Лиллиан, а та изображает спокойствие, пока тянется, чтобы поцеловать его в щеку:
— Спасибо за поездку, было здорово, — это правда. Женщине понравилось, вот только теперь горько от мысли, что придется вернуться в свой собственный кошмар, при этом так неискренне улыбаясь.
Дилан вылезает из салона на морозный воздух. Надевает рюкзак на плечи, невольно проверив в кармане наличие складного ножика. Хотя он не делает его неуязвимым, наоборот, подобное может и будет использовано против него. Как все те разы до этого. Парень невольно потирает запястье руки под тканью рукава. Отголоски прошлых повреждений никогда не оставят в покое, постоянно напомнят о себе из ниоткуда возникшей болью. Лучше избавиться от ножа. Сам целее будет.
— Я позвоню, — Митчелл целует её в губы. Лиллиан кивает, но знает, что завтра она не сможет ответить. Хорошо понимает, на что идет, не желая заставлять сына поступать против его воли. Конечно, между безопасностью и гордостью О’Брайен на данный момент выбирает гордость. И это один из самых эгоистичных его поступков, что обернется для него очередной потерей крови.
***
«Это нельзя делать, знаешь, насколько жизнь прекрасна? Сколько больных людей хотят жить, а ты не хочешь, раз уж вытворяешь такое со своим телом».