Щупальца веры
Шрифт:
Виктория Хэлоуэлл приветствовала его дружеским «Ай!» Почему-то — наверное, из-за слова «домовладелица» — Кэл ожидал увидеть располневшую особу средних лет со стриженными седыми волосами: до сих пор он разговаривал с ней только по телефону. На самом деле она оказалась чрезвычайно привлекательной женщиной лет, как подумал Кэл, около тридцати. Ростом она была чуть-чуть пониже его, с длинными каштановыми волосами и большими карими глазами. Она выглядела, как девушка, кончившая школу и потратившая следующие десять лет на то, чтобы сгладить все острые углы в своем облике и манерах, в чем вполне преуспела. Она
Она, судя по всему, направлялась в комнату Криса, чтобы водрузить на место туалетный столик. Нести стол ей помогал ее помощник, которого Кэл встречал около своего дома, молодой человек лет двадцати со смуглой кожей, свойственной латиноамерикацам, курчавыми черными волосами и пробивающимися над верхней губой усами.
С туалетным столиком они скрылись в спальне Криса, и Кэл с изумлением оглядел гостиную. Кроме нескольких банок из-под краски, кучки запачканных кусков мешковины, которыми во время ремонта закрывали мебель и пол, и стоявшей у двери стремянки, единственным свидетельством кипевшей весь день работы были стены, выкрашенные в приятные тона цвета беж и слоновой кости.
Виктория Хэлоуэлл вновь появилась из комнаты Криса и начала свертывать холсты, закрывавшие пол у двери.
— Как это вам удалось так быстро со всем справиться? — спросил Кэл, показывая на стены. — Должно быть, колдовство?
Она рассмеялась.
— Просто обычный быстровысыхающий латекс, — ответила она. — Мы пришли сразу после вашего ухода сегодня утром, и я рассчитала, что мы сможем провернуть это за один день, если немножко постараться. — Она кончила сворачивать один холст и взялась за следующий.
Кэл заверил ее, что он чрезвычайно признателен за столь молниеносный ремонт.
— Я надеялась сделать это менее обременительным для вас, — сказала она сочувственно. — Вторжение маляров — неудобство для любого человека, но я сочла, что после всего, что вам и вашему сыну пришлось пережить…
Она разговаривала свободно, пока свертывала холсты, но теперь внезапно замолчала, глядя на него смущенно, как если бы по неосторожности она сказала что-то бестактное. Кэл понял теперь, что либо от чиновников университетского квартирного бюро, либо вследствие соседских сплетен, разносимых миссис Руис, Виктория Хэлоуэлл знала всю его историю — «трагически овдовевший профессор». В конце концов и он именно от миссис Руис узнал о несчастливом замужестве и разводе его домовладелицы.
Она закончила свертывать холсты и прервала неловкое молчание, заметив, что эти чудесные новые краски, к счастью, так облегчили ремонт в последнее время.
Молодой помощник вышел из спальни.
— Рикардо, ты знаком с мистером Джемисоном?
Помощник в качестве приветствия улыбнулся и затем заговорил на стремительном испанском.
Она обернулась к Кэлу.
— Он просит вам напомнить, что, хотя краска уже не пачкает, она должна еще набрать прочность, так что нужно быть поосторожнее некоторое время.
Снова перейдя на испанский, она выпалила целый поток приказаний Рикардо, который немедленно начал выносить банки из-под краски в прихожую.
Легкость, с которой Виктория Хэлоуэлл говорила по-испански,
8
Добрый вечер (исп.).
— Мне еще нужно отмыть пару кистей на кухне, — сказала Виктория Хэлоуэлл, возвращаясь в квартиру. — После этого я уже не буду вас ничем беспокоить.
— Я нисколько не спешу. — Он последовал за ней на кухню. — Я могу чем-нибудь помочь?
Она отрицательно покачала головой.
— Нет, это уже все.
Она стояла у кухонной раковины, подставив кисти под струю воды, пока Кэл ждал, прислонившись к косяку входной двери. В этой сцене была какая-то странная интимность — наблюдать, как женщина занимается таким домашним делом, отмывает кисти от краски. Ему пришло в голову, что со времени смерти жены он в первый раз находится в своем доме вдвоем с привлекательной женщиной. Обычно в таких ситуациях оказываются близкие люди — муж и жена, вместе устраивающие свой дом
— Не хотите ли чего-нибудь выпить, миссис Хэлоуэлл?
— Зовите меня просто Тори, — сказала она и посмотрела на свои руки и одежду. — Нет, спасибо, — ответила она с улыбкой.
Дурацкий момент он выбрал, сообразил Кэл, когда ее руки еще липкие от воды и краски. Но ему не хотелось так быстро расставаться с ней.
— Ну прошу вас, — уговаривал он. — Послушайтесь совета семи гномов: промочите глотку, когда работаете.
Она рассмеялась.
— Ну хорошо. У вас есть пиво?
Он поморщился.
— Простите, но так случилось, что…
— Неважно. Все сгодится.
Оказалось, что все, что нашлось у него дома, — это недопитая бутылка шампанского из холодильника, принесенная Рики к новоселью. Она зашла к нему в гости после переезда, чтобы проверить, как он устроился. Он предложил Тори шампанское с извинениями: «Боюсь, оно немного выдохлось», но она приняла этот знак внимания, и он налил два бокала. Она закончила мыть кисти и вытерла их о полу рубашки.
— Похоже, по такому случаю нужно произнести тост, — сказала она, поднимая свой бокал. — Но как вы думаете, это не рискованно?
— Рискованно?
— Я имею в виду выдохшееся шампанское. Я суеверна насчет таких вещей. Никогда не произноси тост над лимонадом или вином в бумажном стаканчике.
Удивительная порода людей, подчиняющихся тирании мелких ритуалов. Тори Хэлоуэлл была так явно благоразумна в других отношениях.
— Я никогда не слышал предостережений относительно выдохшегося шампанского, — сказал Кэл. — С другой стороны, я уверен, что «Титаник» крестили безукоризненно новой бутылкой, ни один пузырек не улетучился раньше времени. Так что я рискну доверить свою судьбу вашему тосту.