Screenplay 6. Найденная

Даль Лиза

– Тебя никто не гонит

– Никто… – соглашаюсь я. – Только необходимость просыпаться.

– Да, такое происходит, когда хочешь быть в нескольких местах одновременно. Где-то засыпаешь, где-то просыпаешься.

– Опять эти «там» и «здесь». Я когда-нибудь пойму хоть что-то?

– Если отважишься выйти за границы своего разума.

– Это так страшно?

– Нет, но разум этого боится.

– Почему?

– Знает, что столкнётся с большими сложностями. Чувствует угрозу своей стабильности, защищается как может, боится и пугает в ответ. Он как маленький злобный

хорёк, огрызающийся на мир из своей норки. Но его тоже можно понять, память его генов говорит о том, что мир опасен, а норка – это надёжное убежище.

– И как же быть?

– Чтобы исследовать окружающий мир, хорьки вылезают из своих норок по ночам. Интересная метафора, тебе не кажется?..

– Хочешь сказать, мой мир – это норка?

– Я бы сказал, что мир, из которого ты сюда попадаешь, это край.

– А сейчас я?..

– Намного ближе к центру. Представь себе ядро, в котором всё есть. Всё, что только можно, и особенно всё то, что нельзя себе вообразить. Оно огромно, неизмеримо, но эта концентрированная всевозможность постепенно разреживается от центра к краям.

– А зачем она разреживается?

– Чтобы не быть одной.

Пользуясь тем, что Артёма нет на территории, я убивала время с Аланом в баре.

– А что там, за этой скалой? – спросила, глядя на волны, ударяющие в отвесную стену.

– Ещё одна скала. Куча булыжников и камней, а метров через триста красивая лагуна с белым песком. Я иногда лазаю туда по камням, когда хочется размяться и приключений.

Я присосалась к своему лимонаду, поболтала ногами и решила:

– Мне сейчас хочется размяться и приключений.

– Это опасно, Лу. Валуны высокие и скользкие, если упадёшь, костей не соберёшь, эта лагуна спрятана очень надёжно. Я такой сказочной красоты не встречал на всём побережье! Мелкий хрустящий песок, почти лежачие пальмы, лазурная вода… А ещё там есть водопад. Он совсем небольшой, просто ручей, падающий с высоты метров в пятьдесят, но очень живописный! Так красиво, что даже моргать забываешь. И самое главное, там никого нет. Мало кто знает про это место, оно скрыто скальными выступами с двух сторон, если и можно как-то попасть в него, то только через наш отель, пробравшись по камням.

– Я хочу взглянуть на эту лагуну.

– О нет, это без меня, – поднял он ладони. – Я не поведу тебя, слишком опасно.

– Тогда ты уволен, – я невозмутимо пожала плечами.

– Опять ты за своё?

– Конечно. Как иначе унять твои муки совести? Как снять с тебя груз ответственности?

– Ладно, уговорила, – он с азартом потёр руки, и я поняла, что ему самому не терпится показать мне это место. – Когда?

– Прямо сейчас.

Он оценивающе осмотрел мой наряд.

– Тогда тебе придётся переодеться и сменить обувь. Это же всё равно что взбираться на гору! Есть у тебя какие-нибудь сандалии для трекинга?

– Да, есть! Я покупала, когда ездила в Ангкор.

– Ну и отлично, меньше будут скользить, может, и не расшибёшься.

– Ладно, я побежала!

– Мне тоже нужно переодеться!

– Готовность десять минут, – прокричала я уже с лестницы

и понеслась в дом.

– Давай руку, я помогу

Я стояла на камне и смотрела на протянутую ладонь, точно зная, что всё это уже было в моей жизни. Плещущаяся под ногами вода, большие шаткие валуны и отвесная стена справа. И протянутая рука сильного, надёжного мужчины. И мой озадаченный взгляд, исследующий влажный камень, примеряющийся к тому, как удобнее поставить ногу. Я застыла в растерянности, не в силах вырвать себя из этого наваждения, хлопая глазами и переводя взгляд с валуна на ладонь и обратно.

– Я так и знал, что испугаешься, – вздохнул Алан, опуская руку. – Поворачиваем назад?

– Нет-нет, не в этом дело! – отозвалась я поспешно.

– Тогда в чём же?

– У тебя бывает такое чувство, что ты точно знаешь, что вся эта ситуация уже когда-то происходила в твоей жизни? Понимаешь, такая странность и нереальность происходящего, какой-то ступор, когда знаешь, что всё это уже было, но никак не можешь связать это воспоминание с каким-то конкретным моментом в своём прошлом. Как будто даже время останавливается, и ты уже знаешь, что будет дальше.

– Дежавю? Все это чувствуют иногда. Видишь, даже термин специальный придумали.

– Да, я знаю про дежавю, но… Неужели это оно и есть? Я знаю, что когда-то стояла точно так же, перед этим камнем, и так же смотрела на твою протянутую руку. И мы разговаривали и… Я даже знаю, что будет дальше!

– Неужели? И что?

– Мы будем карабкаться по камням, а потом… Кто-то из нас упадёт и ушибётся. Да. Будет очень больно, и, кажется тебе.

– За меня не беспокойся, Лу, я уже сто раз здесь лазал, а все эти твои переживания – всего лишь страхи. Хочешь, пойдём назад?

– Нет. Я ничего не боюсь. Просто… Это так странно. Ну ладно, давай руку.

Мы карабкались по скалам в метре над волнами, и чувство дежавю, зыбкое как дым, сменилось чувством глубокой уверенности в том, что раньше мне абсолютно точно приходилось лазать по огромным валунам. Я знала, как вернее мне поставить ногу и какой выступ более удобен для того чтобы ухватиться. Намётанным глазом я определяла опасен ли очередной камень, будет ли он шататься подо мной или станет надёжной опорой, но Алан всё равно беспокоился за мою целостность и подавал руку на особенно сложных участках. Прямые солнечные лучи нещадно жгли кожу, пот струями стекал под нашей одеждой. Уже через пару минут я взмокла от жары и от напряжения, раскалённый воздух, врывающийся в лёгкие, словно запекал меня изнутри, солнце работало над этим снаружи.

– Ты отлично справляешься, Лу, – подбадривал меня Алан. – Я и не думал, что изнеженные хозяйки отелей могут так ловко прыгать по скалам.

– Скрытые возможности человеческого организма, – тяжело дыша от изнуряющей жары, отвечала я. – Никогда точно не знаешь на что способен, пока не попробуешь.

– Факт. Ещё немного, и мы на месте.

Особенно сложный выступ скалы, преодолевая который, мы находились буквально на пределе своих физических сил, и моему взгляду открылось сказочное зрелище.