СД. Том 17
Шрифт:
Путь Мэб лежал в глубины горы Балдан’Дур – места, священного для всех фейри. Она служила второй половиной двух святынь. Долина Паримэ’Лэтэн – вотчины Титании – её противоположность, сосредоточие света и тепла.
Никто, кроме королев, не мг выдержать квинтэссенции сил природы… никто, кроме одного единственного смертного.
Путь вел королеву все ниже и ниже. И с каждым шагом она начинала ощущать то, что уже, казалось, давно забыла. Зов холода. Шепот мрака.
Маленькие облачка пара срывались с её губ.
Наконец,
— Ты пришла, моя королева, — прозвучал голос. Одно его звучание могло превратить десятки младших богов в ледяные статуи. А ветер, срывавшийся с замороженных уст брата Мэб – расколоть их мелкую пургу. – Я ждал тебя… тысячи эпох и тысячи снов. Я видел как мрак пожирал свет и как свет рождался в пустоте, но я ждал тебя, моя королева.
— Брат мой… — прошептала королева.
Она уже давно не знала ни любви, ни теплоты. Той, что идет среди ночей и льдов – не ведомы такие эмоции. Она знает лишь холодный гнев и слепую злобу. И все это облачает в своих доспехи и оружие, чтобы вести непрекращающуюся войну со своей сестрой.
— Так дай же мне посмотреть на тебя, моя королева, – произнес голос.
Мэб кивнула. Она подняла копье и с силой опустила его на ледяную корку. В ту же секунду пещеру затопил свет севера – мерное, синее сияние. Такое яркое, что почти походило на небесную лазурь. Только куда более холодное и плотное.
Когда-то давно Мэб слышала пророчество от маленькой ведьмы, по имени Гвел, что в землях убийцы короля родится мальчик с глазами, пленившими свет северных земель. И что в руках он будет нести клык, выточенный из вечной мерзлоты, одежда его станет звездами самых ярких ночей, а плащом — преисполненный свободы, северный ветер.
Мэб посмеялась тогда над старухой. Никто из смертных не мог родиться с её регалиями. Регалиями севера. Старуха же ушла и стала, впоследствии, ученицей для подданного Титании - мага.
Мага, обманувшего его брата. С его помощь этот полукровка поверг Черного Генерала, а затем заточил своего благодетеля в тюрьме столь же надежной, как и сама Гора Черепов.
Свет омыл заснеженные ледяные когти. Он волной прокатился по промерзшей шерсти. Коснулся длинных, окаменелых клыков и остановился на глазах размером с холм.
В вечном прыжке, с распахнутой пастью, древний волк застыл в своей ледяной темнице. Цепи, звеньями размером со смертный дом, опутали его тело, спрятанное в скале. Со времен падения Черного Генерала и последней битвы Небес и Земли, её брат спал в своей темнице.
– Брат мой, – прошептала королева.
– Мэб, – сверкнули волчьи
– А ты все так же могуч, – слезы падали с её щек и, еще в воздухе застыв ледяными каплями, разбивались о землю и разлетались снежной метелью.
В этот момент в мире смертных, где правили её регенты и зимой укрывали землю, началась пурга, поднялись снежные бураны, деревья превращались в снежные башни, а люди торопились укрыться у очагов.
– Помнишь ли ты, сестра, как зовут меня?
Королева кивнула.
Медленно, вкладывая всю свою магию в каждое из слов, она произнесла:
– Волк Мрака, Феденрир, – произнесла она. – Я помню тебя. Я помню, как крепки твои клыки, как остры когти. Я помню, как ты поглотил свет, я помню, как в твоих глазах родилась тьма. Я помню, как был силен твой удар, пробивший лучшую броню Звездных Садов.
– Да, моя королева, – прогремел древний монстр. – и если ты помнишь меня, значит…
– Волшебник был изгнан из мира смертных и с каждым часом его власть над твоей темницей слабеет. И если я вспомнила тебя, то скоро настанет тот час, когда падут твои цепи.
– Да, моя королева, – повторил скованный волк. – я тоже чувствую это. Сила возвращается ко мне. Сны уходят. Я могу видеть и слышать. Я чувствую, как холод крепнет под моими лапами и как мрак уже тянется к моим клыкам.
Одновременно с этими словами вздрогнула горная гряда, ставшая тюремной камерой одному из Вечных.
– Тогда ответь мне, Феденрир? – Мэб подняла взор своих ярких, синих очей. – Пойдешь ли ты со мной на последнюю битву за этот мир? Встанешь ли ты вновь под штандарты северных гор и холмов. Будут ли твои клыки разить того, на кого я укажу?
Земля задрожала. Небеса побелели от неистового, лютого холода, зародившегося в глубокой пещере. Лава, окружавшая темницу, промерзла до самого дна.
– Да, – протянул древний узник. – моя королева. Я никогда не переставал служить тебе. Лишь укажи мне цель.
Мэб подняла копье и пещера вновь погрузилась во мрак. Лишь два синих волчьих глаза горели во тьме звериным огнем.
– Когда придет час и цепи падут с твоих лап, мой верный брат – отыщи ту, кого ты убил и кто была рождена вновь. А когда найдешь – убей её вновь. Убей перерождению Миристаль.
– Да, моя королева, – произнес Феденрир и закрыл глаза. Ему нужно было набираться сил. Королева вновь позвала его на битву и он примет этот зов, как принимал уже тысячи и тысячи эпох.
Мэб отвернулась и направилась к выходу.
Север не знает слабости. Не знает пощады. И тот, кто слишком слаб, должен быть сломлен и разбит. И это либо закалит последнего генерала, либо уничтожит его. А вместе с ним и последнюю надежду Мэб.
– С тобой все в порядке? – спросил Хаджар.