Сдать королевство, женить Императора
Шрифт:
На осознание всего, что он сказал, у меня ушло несколько секунд, не меньше. По их прошествии я осознала, что стою, вытаращившись на него, и часто дышу, как загнанная в окружение охотничьих псов лисица.
Видя, что я не спешу с ответом, Лайонел мрачнел. Он склонился над моей рукой, едва ощутимо коснулся ее губами и собирался отстраниться. Осознав, что могу окончательно испортить момент, я с огромным трудом все же выдавила из себя два заветных слова.
— Я согласна.
Уже в следующий миг я оказалась в его сильных объятьях, почувствовала, как тяжело он дышит, а
Эпилог
Лайонел
С трудом, но я все же уговорил Войцеху устроить достойное торжество, на котором одновременно будет объявлено и о передаче короны, и о нашей помолвке. Правда, для этого пришлось дождаться обозов с провиантом и драгоценностями, которые тащились из Империи несколько недель, но сейчас, когда угроза нового перехвата власти миновала, у границы стояли мои войска и гвардейцы Империи охраняли вместе с людьми, которые остались верны Войцехе, охраняли замок. Опасаться больше нечего.
Ожиданием я искренне наслаждался. После шести лет разлуки просто не мог выпустить Войцеху из рук, первое время казалось, что стоит отдалиться от нее на пару шагов, как она исчезнет, растворится, словно видение.
Через неделю после разговора в беседке она сама пришла ко мне и заявила, что ждать официальных объявлений не хочет. Я не захотел ей отказывать, да и не смог бы — таким ярким и откровенным оказалось ее желание. Да и к тому же, мы ведь и раньше были близки, что сейчас изменилось?
Воспоминания о том наслаждении, которое я испытывал, целуя и лаская гибкое тело, слушая ее хрипловатый голос, да и просто прижимая ее к себе, грело сейчас, когда мы принимали поздравления гостей: немного испуганные, но, кажется, довольные тем, что войны наконец прекратятся, местные аристократы по очереди подходили, чтобы сказать нам все приличествующие случаю слова.
Теплая ладонь Войцехи покоилась на моей руке, я слегка сжал ее, когда почувствовал, как она покачнулась. Видимо, устала от духоты и суеты, но нам предстояло провести в зале еще как минимум час.
Вместо того, чтобы слушать льстивые речи очередной придворной дамы, которая как-то очень уж не к месту демонстрировала глубокое декольте, я нашел взглядом Жулиту. Она стояла рядом с молодым Ташо, племянником Гаскона, которого я, как и обещал, оставил в прежней должности. Если бы не протекция старшего родственника, я бы не освободил мелкого интригана, но министр уверил меня, что отошлет его как можно дальше и передаст титул другому ближайшему мужчине в роду, а этому оставит только деньги и часть земли, таким образом лишив его любого влияния. Молодой красавец что-то с тихо обсуждал с принцессой, боязливо поглядывая в нашу сторону.
Я опасался, что младшая племянница Войцехи может выкинуть
Вслед за другими придворными молодой Ташо подвел Жулиту к нам и, выступив вперед, церемонно поклонился. Многословно выразив «самую искреннюю» радость за нас с будущей Императрицей, он перешел к главному.
— В столь радостный день я осмелюсь просить вас о милости, Ваше Императорское Величество, — мягко произнес он и покосился на Жулиту. — Вы как никто другой понимаете муки влюбленного сердца, которое не может соединиться с объектом своего вожделения.
«Объект вожделения», ну и пошлость. Если бы я назвал так Войцеху, то в лучшем случае получил бы пощечину, в худшем — кинжал под ребро.
— И потому вам, конечно, достанет милосердия позволить воссоединиться любящим сердцам: моему и принцессы Жулиты, — молодой Ташо поклонился и протянул руку своей возлюбленной, та вышла вперед, переводя напряженный взгляд с меня на свою тетушку и обратно.
Влюбленной или счастливой она не выглядела, но, надо признать, нашла отличный выход: после свадьбы она и ее наследники потеряют королевский статус, что автоматически лишит ее права на борьбу за престол и избавит меня и Войцеху от необходимости убивать ее или заточать в темницу. Конечно, это не значит, что за ними не будут приглядывать, но все же это лучше, чем эшафот. И хорошая возможность для меня сохранить репутацию доброго монарха, созданную раздачей припасов голодающим людям. Однако решение предстояло принимать не мне.
— Ваше Величество, — я повернулся к Войцехе и отступил на пол шага назад. — Вы лучше меня знаете Ее Высочество Жулиту, я доверю вам принять это решение.
Войцеха благодарно улыбнулась, но в тот миг, когда ее взгляд переместился на племянницу, он стал холоден, как северные льды. Она долго молчала, и в этот момент была прекрасна, как гранитная статуя, но так же безжизненна. Предательство племянницы ранило ее глубже, чем она хотела показать.
— Что ж, при условии, что ваша невеста письменно откажется от короны за себя и своих потомков, не вижу никаких препятствий для вашего брака, — наконец, сухо и лаконично ответила она.
Молодой Ташо расцвел благодарной улыбкой, Жулита опустила напряженные плечи и длинно выдохнула. Оба они снова поклонились и отошли.
Не успел я сказать и слова, как к тронному возвышению приблизился Пьер, и не один. Он галантно сопровождал Ханну, которая, несмотря на явное смущение, держалась с большим достоинством, чем ее младшая сестра. Мой советник уже поздравлял меня с помолвкой, так что ему не требовалось плести словесные кружева для вступления.
— Вижу, вы в благодушном настроении, Ваши Величества, — отдавая должное не только мне, но и Войцехе, начал он. — И потому испрошу у вас разрешения и на собственное счастье, которое состоит исключительно в том, чтобы взять в жены Ее Высочество Ханну Милик.