Сдавайтесь, шериф (Литмаркет, Литрес)
Шрифт:
Так, Перла, спокойно. Дыши и вспоминай, что могло предшествовать твоему пробуждению в больничной обстановке с учетом отсутствия ранений от возможной схватки при задержании.
Итак, ты поперлась без прикрытия и поддержки в тот гнусный бар, несмотря на то, что Майки предупредил о своей задержке. Минус очко тебе за поспешность и необдуманность действий и плюс Коннору, который, возможно, и прав, называя нашу операцию авантюрой чистой воды.
Дальше, ты села за стойку, соседу стало плохо, кровь носом пошла. Ты помогла ему. Выпила полбокала местного пива. А потом…
А потом все как-то смазанно и смутно. Вроде
“Лицом к машине! Руки на крышу! И ноги расставь!”
Это же я ему говорила? В принципе обычный такой порядок действий.
А потом?
Почему мне мерещится смятая постель, гортанные мужские стоны, и…
Черт! И вот что это за странное состояние, больше похожее даже не на интенсивный фитнес, а чрезмерно активный сек…Иисусе! Я словила острый приступ паники с одновременным не менее сильным тягучим спазмом-воспоминанием внизу живота.
– Эй, есть тут кто-нибудь? – каркнула хрипло и аж закашлялась от непривычного ощущения першения в горле.
– Доброе утро, мисс. Как хорошо, что вы пришли в себя. – Отодвинув занавеску, ко мне заглянула пожилая женщина в светлой униформе. Она подошла ко мне, кинув оценивающий взгляд на капельницу, кивнула вроде как сама себе, вполне удовлетворенная увиденным, и ласково улыбнулась.
– Где я, черт возьми, и как здесь оказалась? – Хм, не очень-то вежливо чертыхаться в ответ на улыбку, а, Перла?
– Вы находитесь в окружной больнице, сейчас я позову вашего лечащего врача и… – Сестра разговаривала со мной тем самым тоном, который используют в беседе с больным ребенком или неадекватным психом, которому лучше не перечить.
– Нет! Сперва в туалет и попить. В любом порядке, – я добавила в голос просительных ноток и усугубила умильно состроенными глазками. Возможно, я совсем разучилась это делать, но женщина все с той же профессионально доброжелательной улыбкой покачала головой.
– Вам пока лучше не вставать, пока доктор добро не даст. Я принесу судно, а воду дам прямо сейчас. – Она взяла со сверкающего сталью столика на колесиках бутылку, накрутила крышку с трубочкой и поднесла к моим пересохшим губам. – Только много не пейте. Пока пары-тройки глотков будет достаточно, иначе может затошнить. Умница, вот так. А теперь судно… Я помогу, не стесняйтесь.
Она с привычной ловкостью помогла мне умоститься на этом чертовом приспособлении и даже тактично отошла на пару шагов. Хотя какой тут к черту такт, если звуки происходящего я при всем желании ничем заглушить не могу.
Твою мать.
Такой неопределенности и одновременно постыдной беспомощности я не ощущала… да никогда вроде бы. Ну разве что в детстве, когда грохнулась с сеновала в амбаре, не удержавшись на перекладине, за которую перед падением успела зацепиться. Само приземление вышло на редкость удачным – как раз на тюк соломы, а вот связки на обеих руках потянула прилично, и еще пару недель после этого приходилось просить маму помогать управляться с одеждой. А, ну и еще раз было, в академии, когда меня поставили в спарринг с бугаем сравни моему старшему братцу. И он явно пожалел меня – букашку против него, просто спеленал своими лапищами и удерживал на ковре положенную минуту. И, что бы я ни делала, как бы ни изворачивалась, даже не вспотел. Это было обидно. Но при этом оказалось тем уроком,
А вот вчера явно случилось что-то из ряда вон выходящее.
– Мисс, здравствуйте, – в моем микро-пространстве между занавесками появился долговязый худой мужчина в очках, бледно-голубом халате и с маской на подбородке. – Меня зовут Ти Джей Мартинс, я ваш лечащий врач. К сожалению, при вас не было никаких документов, поэтому я в первую очередь хочу попросить вас представиться.
– Перла Луиса Франсиска Сантос, – машинально ответила я, все еще силясь вспомнить вчерашнее.
– Отлично! – как-то чрезмерно оптимистично похвалил меня док. Отлично что? Что имя свое помню? – Год рождения?
– Док, простите, честное слово, я все вам сообщу, но чуть позже. Поверьте, с головой у меня все в порядке… – ну да, в порядке, Перла, только вот ты, по всему выходит, переспала с кем-то и не помнишь ни с кем, ни остальных подробностей вчерашнего вечера. – Ну, практически в порядке. Мне сейчас надо срочно связаться с одним человеком, с шерифом Майком Кроули. Вы можете вернуть мне мой телефон. пожалуйста?
– Шерифу Кроули я уже позвонил, как и положено в таких случаях, он скоро будет. И сейчас скажу медсестре, чтобы принесла ваши вещи. И, кстати, там вас в приемном покое дожидается один человек. Собственно, ваш спаситель, который и привез вас сюда. Вломился с вами на руках и навел прилично шороху. Странно даже, что просто прохожий. А переживает как не всякий родственник.
– Я могу с ним поговорить? Со своим… спасителем? – Может, все-таки не случайный прохожий, а кто-то, кто узнал меня?
– Но только пару минут.
Доктор еще раз выразительно постучал по часам, мол следите за временем, и вышел из закутка.
Спаситель?
Вломился со мной на руках?
В мозгах опять заворочались смутные образы-видения, в которых мелькало мощное мужское тело, восхитительно прекрасное и смертельно опасное, как торнадо, сметающий все на своем пути, и почему-то мой Глок, упирающийся в чей-то лоб.
Перлита, ау!
Ты что вчера натворила, во имя всех святых? Угрожала голому мужику оружием? Почему сразу голому? Почему подумалось именно так? От усилий вспомнить затрещала голова, и я уперлась в виски пальцами, застонав сквозь зубы.
– Совсем хреново? – раздался хриплый и безусловно знакомый мужской голос рядом. – Это наверняка отходняк от той дури, что ты хапнуть умудрилась.
"Теперь на мой член, сахарочек".
Что, блин?
Я вскинула голову, упершись взглядом в лицо визитеру. Я его помню. Знаю даже. То есть я ощущаю его так, будто знаю и помню. Откуда?
– Это вы меня сюда привезли? – спросила, шаря глазами по многодневной темной щетине, растрепанным волосам в попытке сопоставить увиденное с неким именем и хоть какими-нибудь ассоциациями, отчего-то боясь при этом установить прямой визуальный контакт. Наткнулась на полноватые, но очень жестко, совершенно по-мужски очерченные губы. И вот он – новый тянущий спазм внизу. Да что же такое?
– Ага. Я привез. И принес.
"Я сунул хрен в рай… Ты меня отсюда теперь не выгонишь!"
Иисус, Мария и Иосиф! Откуда в моей голове эти пошлые фразы, от которых вдруг скручиваются узлом все внутренности и опаляет жаром щеки?