Сдайся мне
Шрифт:
Я пишу Мирону«спасибо», потому что больше никто не мог прислать мне это чудо и, раз уж телефон оказался в руках, лезу в студенческие группы нашего университета в качестве акта мазохизма. Только вот в некоторых из них посты про меня начинают исчезать. Буквально на глазах, один за другим.
Люди в комментариях спрашивают, что происходит, но и такие вопросы исчезают мгновенно.
У меня не получается сдержать улыбку. Только один человек мог это устроить, и он это сделал даже после моих попыток в самостоятельность.
«За
«Должна будешь, зефирка, так что не расслабляйся»— прилетает ответ.
«У меня теперь есть баллончик, не забыл?».
«А у меня реакции хорошие. И я уже присмотрел миленький кляп для тебя. Добавлю, пожалуй, к заказу еще и наручники с плеткой. Накажу тебя за плохое поведение».
Я шлю Мирону смайлик с высунутым языком и сворачиваю диалог. Между нами сейчас полная неопределенность, но внутри у меня разливается такое тепло, что всем бабочкам срочно хочется залететь в морозильную камеру или разжиться кондиционером.
Глава 19
В первые дни я боялась выходить из дома, даже держав всегда наготове подарок предателя. С баллончиком мы сроднились очень быстро.
Мирон заверил меня в том, что ничего со мной не случится и вопрос с Волошиным он уже решает. Без моего ведома и участия. Ему пришлось уехать в Москву, потому что там возникли серьезные проблемы у Яна и моей сестры. Так что теперь в Питере я осталась совсем одна, если не считать Алекса.
— Прости, — ко мне оборачивается девушка, нечаянно толкнувшая меня локтем в очереди. — Я ничего серьезного не задела?
— Нет, — быстро отвечаю ей и снова утыкаюсь в телефон.
Все это время я маниакально проверяю группы на наличие в них постов про меня. И с каждым разом я все сильнее верю в то, что Мирон просто какой-то волшебник, а мне невероятно повезло. Ему удалось удалить практически все старые новости, а новые совсем не появляются.
Меня по-прежнему игнорируют в группе, но я и до всей этой ситуации не была сильно общительной. Мы с Иванной держались в стороне, нас вполне устраивала такая маленькая компания из двух человек.
— Это ведь ты, да? — внезапно спрашивает извинившаяся передо мной девушка.
— Наверное, ты меня с кем-то спутала, — тушуюсь я. Не хочется снова выслушивать негатив.
— Нет же, я абсолютно уверена, что мне не показалось. Я писала тебе в личку, но ты так и не прочитала мое сообщение. Знаешь, я сама сталкивалась с травлей в школе, мне просто захотелось как-то поддержать тебя.
— Поддержать? — я с удивлением поднимаю глаза на нее.
— Конечно. Неужели ты подумала, что я примкну к этому стаду куриц и не слишком умных озабоченных только вопросами секса и выпивки баранов?
— Спасибо… — я теряюсь. —
— Ты что хотела взять? Давай вместе закажем, чтобы не ждать, а то у нас и так перерыв маленький. Пойду пока столик займу.
Девушка, чьего имени я так и не знаю, убегает к единственному свободному столику, а я дополняю ее заказ стаканчиком капучино и сочником с вишней. Впереди еще две пары, но полноценно обедать мне не хочется, несмотря на минус два килограмма на весах сегодня утром. Жаль только, что первым делом у меня всегда уходит попа, джинсы теперь немного странно висят сзади.
— Я, кстати, тоже на юридическом учусь. Только на первом курсе, — незнакомка со скепсисом смотрит на мой пирожок. — Ты на диете?
— Аппетита нет, я с утра завтракала, — пожимаю плечами.
— Ага, знаю, я тоже такие отмазки придумывала в школе для родителей. А в итоге чуть не довела себя до анорексии. В общем, есть надо даже через силу, иначе ты не сможешь отбивать нападки.
— Меня вроде бы больше не трогают…
— А у тебя связи какие-то есть, да? Просто все посты и записи исчезают, я заметила.
— Это делает мой хороший…друг.
— Повезло тебе с ним. Меня Леся зовут.
— Олеся? — глупо переспрашиваю.
— Нет-нет, именно Леся, у меня даже в паспорте так написано. В загсе родителей не так услышали, они хотели назвать меня Олесей, но документы не проверили, тогда на эмоциях все были, я — поздний ребенок. Мне рассказывали, что они только через неделю обнаружили несоответствие.
— Необычно, — я улыбаюсь. — Мое имя ты уже знаешь?
— Да, Диана. Говорю же, я тебе писала. Если честно, мне не удалось завести здесь друзей, поэтому я буду рада, если мы продолжим общаться. Ну, если ты хочешь. Будешь мне подсказывать, каких преподавателей стоит опасаться?
С Лесей мне легко. Одинаковые предметы и преподаватели сразу дают преимущество, у нас находится масса общих тем, которые хочется обсудить, так что мы с ней даже опаздываем на следующую пару. Леся мчится на первый этаж, я бегу в конец третьего, чувствуя, как у меня в животе булькает только что выпитый кофе. Ощущение не из приятных.
Мне удается успеть до начала. Я залетаю в аудиторию буквально на последней возможной минуте и плюхаюсь на первое свободное место, которое попадается на глаза.
Лекция выходит не очень интересной, преподаватель постоянно съезжает с темы, углубляясь в личную неуместную исповедь, и в середине его рассказа я начинаю откровенно скучать, когда речь заходит про очередную «первую любовь». Сначала я изгаляюсь над клеточками в тетради — закрашиваю их в какой-то хаотичной последовательности, рисую всякие зигзаги и геометрические фигуры.
От своих художеств я отвлекаюсь на жужжащий телефон. Мне приходит автоматическое оповещение о дне рождения Алекса, и я тут же, пока не забыла, нахожу диалог с ним и пишу шуточное поздравление Демидову, на которое он сразу отвечает: