Сделано в СССР
Шрифт:
– На сыне натренировался. Он у меня чересчур активный. Иногда так разыграется, что не унять. В таких случаях с ним только строгий тон помогает. Сразу успокаивается. Вот я и попробовал так же с прибором. Строго. И подействовало, – с улыбкой признался капитан.
– А как вы делаете, Павел? – поинтересовался полковник в свою очередь.
– Я мысленно подхватываю частицу Силы вот отсюда, – я пальцем показал на верх живота, – И направляю её в прибор. Вас Кудрявцев сразу нашёл всех, или искать пришлось?
– Проверили
– Пятеро из двухсот. Ничего себе результат, – озвучил я свои мысли, и прикусил язык, чтобы не ляпнуть лишнего. Чуть ведь не добавил: – «У нас такого не было».
– Мало?
– Много, очень много.
– Павел, но вы же понимаете, что на практике у нас не так много случаев, когда преступник оставляет кровь, зубы или волосы на месте преступления. Мы по Москве и области набрали пятнадцать случаев. Из них восемь раскрыли.
– Кожу тоже можно использовать. При изнасиловании её образцы вполне могут быть найдены под ногтями у жертвы.
– Оп-па, – чуть ли не синхронно произнесли оба милиционера, а затем полковник требовательно уставился на мой телефон, стоящий на столе.
– Да звоните, чего уж там, – правильно истолковал я его взгляд.
– Я быстро. Просто дело у нас одно очень сложное есть. Как раз позавчера произошло очередное убийство и изнасилование, – полковник на память набрал нужный телефон и действительно быстро объяснил своему сотруднику, где нужно собрать необходимые ему образцы кожи преступника.
– Теперь, согласно законам жанра, у меня для вас две новости. Хорошая и плохая, – шутливо попытался я снизить градус напряжения, неожиданно возникший в кабинете. Намёк на детективы, к сожалению успеха у моей аудитории не имел. Милиционеры шутку не оценили, – Хорошая новость – приборы я вам сделаю. Плохая – у меня нет для них необходимых материалов.
– Петров, портфель принеси, – не отрывая от меня взгляд, рявкнул полковник в сторону двери. То ли голос полкана имеет способность проходить сквозь стены, то ли слух у его подчинённых уникальный, но портфель принесли почти что сразу, – Мне что-то подобное наши аналитики предсказали. Мы полазили по невостребованным вещдокам. Посмотрите. Может найдёте что-то подходящее.
Из портфеля начали появляться мешочки, свёртки, пакеты. Если аналитики, коллеги этого полковника, так работают, то надо признать – они мастера. Профессионалы, причём, с большой буквы. Содержимое каждого пакета или свёртка вызывало у меня хватательную реакцию. Хомячок, который мне нет-нет, да напоминает, что он существует в глубине моей души, вылез из своей норы, и раздувшись до кабаноподобного размера, шмякнулся в эйфории на спину, слабо суча лапками. Этакий свинтус – грандиозус. Только вот рылом не вышел.
– Кто производил подборку? – хрипло спросил я, стряхивая наваждение.
– Так
– Ай, как нехорошо, – охотно подыграл я, качая головой, – Надо же так опростоволоситься. Вас как зовут?
– Дмитрий, – глядя в сторону, хмуро произнёс Петров.
– Дима, позаботьтесь о стульчике для себя. Можете в приёмной прихватить. У нас выставочный зал на ремонт поставили. Все экспонаты по кабинетам пришлось разобрать, но мы потеснимся немного, – пригласил я техэксперта поучаствовать в нашем разговоре, – Расскажите мне, чем вы руководствовались, собирая именно эти материалы?
Теперь уже все мы разглядывали то, что лежало на столе.
– А что не так? – всё так же неприветливо отозвался технический специалист, усаживаясь на внесённый им стул, – Прибор я изучил. Материалы там не фонтан. Похоже, сработали его из того, что под рукой было. Так что по аналогии выбрал более чистые минералы и металлы без примесей. Кое-что от себя добавил.
– Тут на каждом мешочке и пакетике бирочки разные. С вас точно эти материалы потом назад не потребуют? – я рассматривал драгоценные и полудрагоценные камни, россыпью и в украшениях, мотки ленты из технического серебра, платиновую лабораторную посуду и упаковки с контактными группами из серебра и золота.
Точно. Камни и украшения изъяты из тайника банды, промышлявшей разбоем лет десять назад, а металлы ОБХСС вычислило при попытке нелегальной перепродажи. Кто хозяин, где взяли – так и не выяснили. Этого перекупщики не знали. Отчётность, понятное дело, нужна будет полная, но это уже мои проблемы. Для поездки я все материалы на себя в подотчёт выписал.
– Хм, – я ещё раз оглядел неожиданно свалившееся с неба богатство, – Кажется, я готов выслушать ваши пожелания. Особенно, если мы сразу договоримся, что часть материалов при экспериментах окажется уничтожена, но материальный ущерб при этом будет мной полностью оплачен.
– Это ещё как? У нас статья, между прочим, предусмотрена в Уголовном Кодексе. Нельзя гражданам иметь камни и драгметаллы не в изделиях, – нахмурил полковник брови.
– А граждане и не собираются иметь ничего, кроме изделий. Да, собственно, чего я вам объясняю. Покажите-ка мне ваши руки. Ну же, смелее, – я осмотрел руки, которые офицеры вытянули перед собой, – И что, ни у кого даже царапины нет? Что-то мне сегодня самого себя резать не хочется.
– У меня есть, – Петров закатал рукав рубашки, показывая приличную ссадину, от запястья до локтя, замазанную йодом, – Ящик неудачно передвинул вчера, пока металлы вам подбирал.
– Живут же люди. Драгметаллы ящиками, изумруды бочками, – восхитился я, размяв руки и похрустев пальцами, – Часы снимите, а руку кладите передо мной. Фокус – покус, абракадабра, рана заживи, – подмигнул я милиционерам, накрыв ссадину ладонью, и кастанув заклинание Малого Исцеления.