Сделать правильный выбор

Лемешева Ирина

– Да ничего, Люд. Опять кружусь на работе; все, как всегда, разве, что на чемоданы спрос упал – не сезон. Зато получили классные сумки из экокожи. Забегай, может, подберешь себе что-то. Лёгкие, вместительные и есть несколько цветов.

– Забегу, – пообещала Люда. – Ну, а что на личном фронте? Состоялся обещанный брудершафт?

– Ты это о чём?

– Да все о том же. Звонил твой Аркадий?

Люда явно отбросила в сторону свои принципы ни о чем не спрашивать и не лезть в душу.

– Ну, во-первых, он не мой, а во-вторых, да звонил.

– Ага, появился, значит. Знаешь, Маруся, я вот что подумала.

Она

задумалась.

– Хотя, нет, не по телефону. Ты как после работы сегодня, занята?

– Танцую.

– Ладно, давай завтра. Я подъеду к концу рабочего дня, сумки посмотрю заодно, а потом посидим где-нибудь. Идёт?

– Конечно, буду рада.

Люда подъехала за полчаса до закрытия, пересмотрела все сумки, одобрительно кивая, но в итоге купила небольшой двухцветный рюкзачок.

– Когда с родителями по врачам хожу, очень удобно – руки свободны, – объяснила она свой выбор. – По-моему, симпатично, нет?

– Как они?

– Как? Как очень старые люди. И нездоровые. Старость вообще здоровой не бывает, – Люда вздохнула. – Но как-то держатся.

– А Алик?

– Аленька тоже обычно, улыбается. Вчера у него была. Меня там вообще встречают чуть ни с цветами, как бывшего члена коллектива. Ладно, поехали. Я тут одно кафе присмотрела, новое, отзывы приятные, можно уже и поужинать там, ты не против?

Кафе оказалось за чертой города. Народу было мало.

– Через часик – другой здесь не протолкнешься , – заметила Люда. – Сначала семьи нахлынут, потом молодежь. Мы удачно приехали.

Они сделали заказ, взяв два разных блюда.

– Знаешь, Маруся, что я тут подумала, – задумчиво начала Людмила. – Я в твоём магазине добавила бы кое-что. Справа от кассы в углу есть место. И вот там вполне можно разместить стеклянную витрину с подсветкой, а там разные аксессуары: не ювелирку, конечно, а дорогую качественную бижутерию. И не очень дорогую тоже можно. Магазин, по сути женский, так почему бы этим не воспользоваться?

– Люда, да ты просто кладезь идей, – восхитились Маша. – Проблема в том, что магазин не мой. Но я поговорю с Ривкой.

– Поговори. И про пять процентов с продаж – за идею – тоже поговори.

– Как приятно, когда у тебя в подругах такая немеркантильная особа, – засмеялась Маша.

– Да, тебе определенно повезло, – согласилась Людмила. – Другая на моем месте запросила бы больше.

Они долго ещё перешучивались, обмениваясь незначительными фразами; потом вспоминали Эйлат, тук-тук, поездка на котором напоминала американские горки в в Луна-парке, их номер с вентилятором на потолке, ресторан у бассейна и прощальное представление.

Машу подмывало спросить, о чем Людмила собирается с ней поговорить, но она выжидала: Люда не из тех, у кого проблемы с памятью: захочет – скажет, а нет – так нет.

Они заказали кофе и тонкие сухие печенья, в которых сухофруктов было больше, чем, собственно, печенья.

– Вкусно, правда? Я что-то похожее ела в Праге. На мой вкус, никакие торты не нужны.

Внезапно Люда посерьезнела, задумчиво помешав кофе.

– Да, Маша, так о чем я хотела с тобой поговорить…

Маша терпеливо ждала.

– Я об Аркадии.

Она опять сделала паузу.

– Мы с тобой знакомы так давно, что уже практически сестры.

Маша согласно кивнула.

– Но я тебе ни разу не рассказывала про Виктора. Знаешь, почему?

Потому что даже сейчас об этом не просто вспоминать. Больно. Хотя столько воды утекло, что и подумать страшно. И боль уже не та боль, совсем не та. И все же.

Она пригубила кофе, помолчала.

– А рассказала для того, чтобы тебя предостеречь. Ты тоже далеко не девочка, но жизнь, к счастью, не преподнесла тебе такого опыта. Я же вынесла для себя: роман с женатым – это, как прыжок с неправильно сложенным парашютом. Сначала свободное парение, эйфория и восторг, а потом – падение, после которого тебя нет.

– Красивая метафора, – медленно произнесла Маша.

– Да, – подтвердила Люда. – Только в этом сравнении человек погибает. А в жизни – что-то умирает в тебе. Разбивается на куски и кусочки, которые ты потом пытаешься склеить всю жизнь. Но, видимо, такой клей ещё не изобрели.

– А ты пыталась? – тихо спросила Маша.

– Да, конечно. После рождения Аленьки было не до того. Совсем не до того. Но уже здесь было пару попыток.

– И я не знала? – с обидой протянула Маша.

– Ты бы первая знала про что-то серьезное. Но до серьезного не дошло. Конечно, тут много составляющих: мои семейные дела – родители, Алик. Плюс вечная занятость, особенно после того, как я попала в этот бизнес. Но я понимаю, что это все оправдания. Главное – здесь.

Она легонько постучала пальцем по груди.

– Ты что, по сей день любишь Виктора?

– Ну, ты даёшь! – улыбнулась Людмила. – Нет, конечно. Это период вообще вспоминается, как что-то нереальное в моей жизни, как сон. Волшебный и удивительный сон, который почему-то закончился слезами. Впрочем, ничем другим он и не мог закончиться. Даже, если бы не было его отъезда в Америку. Просто этот урок, который я получила, удивительно отложился здесь, – она указала на голову. – Не знаю, что тому причиной – возможно, это мои личные тараканы, а у других совсем иначе. Скорее всего, это именно так. Во всяком случае, мои немногочисленные попытки оказались неудачными. Я больше не смогла сократить дистанцию, не смогла приблизиться и позволить приблизиться к себе. А если есть дистанция, даже крошечный зазор – настоящие отношения невозможны. Это как пазл – два кусочка должны совпасть. – Людмила помолчала. – Ну, а потом… Потом я научилась наслаждаться свободой. Многочисленные поездки, общение, новые знакомства. И домашние дела никто не отменял. В общем, на сегодня это моя жизнь и нет никаких планов менять ее ни на йоту.

Маша ждала. Она понимала, что все это – лишь предисловие к главному.

– Да, мне удалось переплавить мое одиночество в свободу, – продолжила Люда. – И я абсолютно не ищу и не жду изменений в своей жизни. И, если честно, мне казалось, что ты тоже. Не ищешь и не ждёшь. Но в Эйлате я поняла другое. Я видела, как горели твои глаза, как изменились движения. Это называется языком тела и это все происходит бессознательно. Тело иногда выступает предателем, оно раскрывает все наши тайны. Все наши мысли и желания. В общем, ты для меня была там совершенно прозрачной и легко читаемой. Любовь с первого взгляда? В твоём возрасте? Наверное, бывает, хотя маловероятно. Но то, что он тебя зацепил, было видно невооруженным взглядом. И тогда я рассказала тебе свою историю, о которой предпочитаю не думать и не вспоминать. Зачем? Чтобы не споткнулась ты о мои грабли.