Сделать все возможное
Шрифт:
— О, всего лишь у друга. Позвони, если что-нибудь понадобится. Покеда!
— Ты говоришь «покеда»? Кто ты такая?
Я возвращаюсь в свой кабинет и расстегиваю сумку, чтобы посмотреть на содержимое. На вещах лежит небольшая записка: «Только самое необходимое! Надеюсь, я позаботилась обо всем, что тебе может понадобиться. Люблю тебя, мама».
Конечно, она упаковала рабочую одежду и мою зубную щетку, но также, она взяла на себя смелость, копаться в ящике с моим нижним бельём. Половина сумки заполнена комплектами, которые я покупаю после дня Святого Валентина, когда они продаются по скидке, но никогда
Из соседнего кабинета доносится голос Лукаса, и тут мне всё становится ясно. Она думает, что я останусь у него. Что за «сующая во всё свой нос» маленькая зануда! Я бы не удивилась, если бы в нашем доме не было никаких вредителей, а дезинсекторы были просто уловкой. Я имею в виду, что она даже не упаковала мое зарядное устройство, а кружевные трусики и прозрачный лифчик? Они учтены.
Я застегиваю сумку, бросаю её под стол и набираю Мэделин.
— Ха-ха! Нет. Извини.
Вот её ответ на мою просьбу, остаться у неё на пару дней.
— Мэделин! Да ладно, ты моя лучшая подруга. Ты должна быть рядом, когда мне нужна.
— Слушай, я бы с удовольствием, но сейчас мой дом не очень подходящее место для соседей. Тут повсюду коробки... и я, наверное, буду приводить парней домой почти каждую ночь... Может на следующей неделе?
— Ты ведь понимаешь, что я буду бездомной? Как «живущая в подземном переходе» бездомная.
— Где твоя жажда приключений?
— Боже мой, ты в этом тоже замешана? ЗАМЕШЕНА, НЕ ТАК ЛИ?!
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Слушай, мне звонит мой босс. Я поговорю с тобой позже. О, и не забудь прислать адрес твоего подземного перехода, чтобы я могла навещать тебя время от времени.
— Очень смешно. Пока.
Не требуется много времени, чтобы слухи о моей ситуации распространились по всей клинике. Моя мама рассказала Доктору Маккормику, он рассказал Мэрайе и так далее. Лукас узнаёт к обеду.
— Я слышал, что в мотеле «Одинокая звезда» в это время года недорогие номера, — говорит он, прислонившись к дверному проему моего кабинета.
— Забавно, что ты упомянул об этом, я там уже забронировала комнату, — злорадствую я.
— Это ужасно. Дэйзи, я пошутил. Конечно, ты можешь остаться у меня, если хочешь.
Я беру вторую половину сэндвича с индейкой.
— Не нужно, доктор Тэтчер. Я обо всем позаботилась. Не хочу хвастаться, но я забронировала эконом-люкс с видом на сад.
Оказывается, вид на сад был небольшим преувеличением. Тем же вечером я оказываюсь в гостиничном номере с видом на бугристую парковку и открытый бассейн, который разрушается сам по себе. Бассейн заполнен до краев мутной, голубовато-зеленой водой. Может, это бактериальный сад?
Я отворачиваюсь от окна и осматриваю комнату. Выцветшее цветочное покрывало. Осыпающийся потолок. Потрескавшийся линолеум. Тут даже лежит записка от гостя, который останавливался в номере до меня: «Остерегайтесь ночью сверчков. Они могут напасть на вас». Я не уверена, но мне кажется, что на нижней части страницы, я вижу размазанные сверчковые кишки.
Ничего страшного. Сейчас только пол седьмого вечера. Конечно, я не могу сидеть на тканевых поверхностях в комнате из-за боязни клопов, но я могу прижаться к стене, пока не устану настолько, чтобы
Лукас Тэтчер, у тебя появиться новый сосед.
Глава 22
Лукас не выглядит удивлённым из-за того, что я стою у него на пороге. В руке он держит бутылку, наполненную водой со льдом, как будто в этот момент он как раз её наполнял. На нем надеты спортивные шорты и футболка, и я дрожу от возможностей, на которые намекает пояс его шорт.
Он отступает и машет рукой зайти, как будто это не самая безумная идея.
— Я собирался в спортзал.
— Разве ты не хочешь узнать, почему я здесь?
— Я знаю, почему ты здесь. Этот мотель отвратителен. Я слышал, что до осуждения этого места остались недели.
— Звучит вполне правдоподобно. Теперь я знаю, почему он называется «Одинокая звезда» - это его рейтинг на Yelp.
Его лофт массивный, с открытыми балками на потолке и оригинальными стенами. Он имеет открытую планировку, поэтому гостиная и кухня занимают одно большое пространство. Свет от заходящего солнца струится через промышленные окна, занимающие всю заднюю стену лофта. Это мило, и это ставит меня в тупик.
Я все еще осматриваю его дом, когда он забирает сумку из моей руки и ставит её рядом с кухонным островом. Затем он продолжает наполнять бутылку водой.
Я остаюсь там, где нахожусь, на его коврике.
— Эй, Лукас, ты слышал о перемирии в канун Рождества, во время первой мировой войны?
— Когда солдаты с обеих сторон вылезали из окопов, пили, пели рождественские песни и вместе играли в футбол?
Я киваю.
— Вот что это. Как только я вернусь домой, война продолжиться.
Он смеется, подходит и хватает маленькую спортивную сумку, висящую у двери.
— Сейчас не канун Рождества.
— Я просто говорю, не слишком уютно устраивайся за пределами окопа.
— Ага. Что ты будешь делать, пока меня не будет?
— Наверное, постою здесь и подумаю, какие совершённые мной ошибки привели меня к этому.
Похоже, он собирается наклониться и поцеловать меня в щеку, но не делает этого.
— Ну, если ты когда-нибудь сойдёшь с этого коврика, то чувствуй себя как дома.
Ха.
Как дома.
Быть, как дома, в лофте Лукаса Тэтчера, какая нелепая идея. И дело не в том, что я не хочу здесь находиться. В течение многих лет я мечтала ступить на территорию, которая ему принадлежала, но эти мечты обычно включали в себя наличие лыжной маски и средства для удаления волос. Он уходит в спортзал, а я остаюсь здесь, на его территории, без присмотра и свободно могу делать всё, что захочу. На кухонном столе лежит его почта. Я могу покопаться в ней и выбросить квитанции на оплату счетов, тем самым ухудшить его кредитную историю. На кофейном столике лежит книга. Я могу переместить закладку на несколько страниц или написать спойлеры на полях. Его ноутбук. Видеорегистратор. Всё это легко можно использовать, чтобы навредить ему, но вместо этого, я продолжаю стоять прямо на этом коврике в прихожей, пока он не возвращается из спортзала.