Сделай, что должен

Донецкий Виктор

Пантомимой показал фрицу, что копать надо быстрее или его съедят комары, потом пойдём дальше. Поверил он или нет, но работал он в ритме «шнеллер», а я между делом беседовал. Уровень знания языка мизер, но нам и мизер уточнить следует. Короче получилось не очень. В общем, ясно, что ничего не ясно. Немец ушел в отрицалово и мамой клялся, что ничего не знает. Деревня с лесхозом, это лагерь военнопленных на сотню или две сотни человек. Суровая такая действительность. Жителям обломится или от немцев или немного погодя от наших. Вариант, что и наши и немцы вломят по самое не балуй, тоже возможен. То всё потом. Сейчас могилка и трупы. Короче, немцу сказал «генуг», а Тимохе сказал «Он твой.» Пока фриц Ганс нагнулся над траншеей и укладывал туда

своего камрада, Тимоха задвинул ему штык в подмышку с левой стороны. Миколе дал команду проконтролировать всех трёх немцев штыком в ухо и снять с копача сапоги. Такое добро пригодится. Обувь уже солить можно, поскольку у мотоциклистов ботинки у каждого запасные были. Перепали трофеями группе плащи специальные, они же крагенмантель, для передвижения мотоциклистов по дорогам под дождём и в грязи.

Это они удачно к нашей телеге подъехали. Для нас удачно, если не считать неприятное чувство холода внизу живота у ефрейтора Ковалёва и экстракцию содержимого желудков у бойцов Миколы и Тимохи. Неприятное недоразумение этот живот, слишком много там нервов и все завязаны на эмоции человека. В военную пору эмоции мерзкие, ответная реакция организма однозначно отвратительная и мало контролируемая. Одно дело на расстоянии пулей врага убить, а когда его штыком и видишь дело рук своих, да в первый раз, то приятного мало, а эмоций конкретно негативных много. Ничего не поделаешь, это такая жестокая необходимость военного времени.

Глава 03

Немцев прикопали, разведку провели. Через сотню метров правее предыдущей дороги нашли другую лесную дорогу. Только следов на ней не было, и шла она по самой кромке леса. Судя по карте, что нашли у немцев, она вела от нескольких сёл, расположенных кучно у двух дорог, это если на восток двигаться. Если идти южнее, вглубь леса, то было отмечено что – то типа хутора в пару домов или может даже лесничество. Только это было далеко в лесной чаще и путь туда шел через болота. Болота были не только там. Судя по карте, болота были основным пейзажем данной местности. Речки, ручьи, болота и родники были в изобилии разбросаны как в лесах, так и луговинах между лесов.

Были и дороги. Были шоссе и железная дорога, но больше всего грунтовых с указанием грузоподъёмности мостов через реки. Особых подробностей не было, но маршрут в брянские леса наметить было можно. Можно топтать маршрут в Беловежскую пущу, это ближе. Но лучше всего, пойти на юг, где водная артерия, что впадает в самый Днепр. Выходило, что данная местность была Полесьем. Там реки, каналы и тёмный лес из тростника, где можно укрыться от авиации. Минусов в летнее время не меньше, чего одни комары стоят. Однако по воде двигаться, это не ноги топтать, это самый желанный маршрут из всех доступных вариантов, если есть средство передвижения по воде.

Только для начала надо выйти из леса и осмотреться, то есть нужны ориентиры для привязки к карте этой местности. Как дорога широкой лесной тропинки под телегу с лошадьми закончится, всё станет понятно. Это теоретически.

Практически окончание дороги в лесу перед сумерками, подарило группе неожиданное, совсем неприятное дополнительное приключение. Классический развод караула на стадии инструктажа. Стоят три смены по шесть человек, а начальник караула и его зам поясняют, что такое хорошо, а чего делать не надо. Стоят на ключевой позиции входа или выхода из леса на перекрёстке трёх дорог. Вначале думал, что это КП, но шлагбаума нет, а вот пулемёт, с лентой заправленной есть, смотрит он с телеги, обложенной мешками с грунтом в сторону развилки. Там нечто похожее на приличный котлован, даже поверху с колючей проволокой на рогатках в один ряд.

Пленные или швайне и охрана! Какая встреча! Как эти встречи измотали всех адреналином! Только мимо пробраться не выйдет, а куролесить по лесу и дальше, пожалуй, глупо. Надо немцев мочить, пока они в строю и мотоцикл с пулемётом есть. Каски и крагенмантель на себя, автоматы

в руки, «консервы» на лицо и вперёд на мотоцикле вплотную к караулу. Потом один из пулемёта, а двое из автоматов косят фрицев до смерти, иначе век нам по лесам, да болотам скитаться без выхода на водный путь в Днепр. Иван понимал, что это авантюра, но…

Небольшая нездоровая суета и вот мотоцикл выезжает из леса. Трое из ларца одинаковых с лица и вполне идентичном прикиде. Кто второй день в таких касках и с таким оружием тут разъезжает? Это, естественно, свои. Чужие так не ездят, чужие частично сидят в яме под дулом пулемёта. Немецкий порядок начинает действовать.

Проехать вплотную не получилось. Инструктаж закончили метрах в пятидесяти до мотоцикла. Пришлось тормозить и останавливать мотоцикл, а нашему экипажу занимать позицию для открытия огня. У Ивана и Миколы автоматы, а Тимоха в коляске строчит из пулемёта. Цели быстро распределили, благо их всего ничего, три по шесть и дополнительно пара. Для МГ с баночным питанием многовато, но построение даёт надежду на поражение одной пулей не одного фрица, а пара автоматов плотность огня повысит раза в два. Авантюра, страшно, но повезло. Машингевер и машинпистолен отработали качественно. Способных сопротивляться после свинцовой метлы из автоматического оружия не нашлось.

Почти одновременно поменяли магазины на автоматах и банку патронов на пулемёте. Иван парабеллум в руку и на сближение по дуге к торцу лёгших рядком трупов. Контроль, это не шутка, а операция строгой отчётности. Контроль и учёт! Классика. Пулемёт дулом на палатку, и в припрыжку на контроль. Двое, это не один, поэтому Иван с Миколой быстро штыками по ушам у лежащих прошлись. Фрицы не возражали, если не считать агонии некоторых тел. Потом рывок к палатке и контроль помещения. Оно оказалось пустым, не считая раскладного стола, шести стульев и шести пляжных лежаков. Два ряда по десять ранцев у входа, окончательно успокоили нервы, выходит, что все фрицы здесь перебиты и это хорошо.

Плохо, что лошади в лесу без присмотра и неизвестна ситуация в карьерной яме, что перед пулемётом. Осмотр ямы показал, что там люди в форме бойцов РККА. Не только командиры, но и красноармейцы и наоборот. Только вот власть пленным, хоть и командирам, отдавать желания нет, эта мысль в голове Ивана стучит раскатистым набатом. Глаза фиксируют картину вжавшихся в песок и накрывших голову руками людей. Чего – чего, а загар под луной сегодня ночью не по плану. По плану, ждёт всех дорога дальняя и по времени немедленная.

Посылаю Тимоху и Миколу за телегой и лошадьми, тут немногим более сотни метров, но так надёжнее. Перестраховщик я и внутри паникёр. Мои бойцы ушли, а я медленно осел за телегой с пулемётом. Трясёт меня так, что зубы стучат, руки трясутся и тело раскачивается. Это во мне адреналин сердце в крови гоняет. Это пришло осознание опасности только что пережитой. Это мысли, что было бы, если бы…

Много чего «если бы». Самое неприятное, это память того, как на тебя смотрели глаза убиваемых тобой людей, убиваемых осознано. Это нечто иное, чем стрелять в спину мотоциклистам или проткнуть немца штыком заглядывая в дуло его автомата. Те смерти не воспринимались так, как этот расстрел, там было нечто одинаково опасное и для тебя и для врага, а тут избиение, которое началось внезапно для врага и быстро закончилось за несколько секунд. Только глаза немцев успели поменять выражение от интереса до недоумения, страха и обречённости. Самокопание помогло Ивану прийти в себя. Дрожь отпустила, руки сами вытащили флягу и напоили водой. Стало легче, особенно от пригоршни воды, ополоснувшей лицо. Вон и парни из леса показались, значит, уже можно начинать общение с пленными. Двойственность восприятия ушла. Почти ушла. Трудно понять почему ты вдруг становишься Неким Иваном, не самим собой, а тем который смотрит со стороны на действия другого и он, это не ты. Он это он, хотя ты это он, а воспринимается другим. Ты легко дистанцируешься от его действий!