Сделаю, что смогу 4
Шрифт:
– Представь, - серьёзно начал я, - сколько у нас по стране свалок. Мы же скоро задохнёмся от мусора! А тут, понимаешь, готовый мусороперерабатывающий завод! Причём ни электроэнергии ему не надо, ни мусоросжигающих печей. Проложил железнодорожные пути, и знай себе вагоны с мусором подгоняй. А там этот мусор, какой-нибудь катапультой кидай в портал, и дело с концом!
Евгений закрыл лицо руками, плечи его тряслись. Он самым бессовестным образом ржал над моей великолепной идеей, которой, к сожалению, уже не суждено было сбыться.
Отсмеявшись он промокнул глаза платком и сказал:
–
– А что, я бы смог, мне бы только подучиться немного.
Мы посмеялись.
– Тебе Лена просила привет передать и спросить, не против ты будешь, если мы, в твою честь, сына Александром назовём.
– Нет конечно, почему я против должен быть?
– немного растерянно ответил я. – А ты её из центра забрал?
– Вчера ещё, - улыбаясь ответил Евгений.
– А что ж ты тут сидишь? Домой езжай. Елене, наверное, тяжело ещё с сыном заниматься.
– Да там мама моя приехала, она помогает.
– Послушай, может завтра перед отлётом заскочим к вам, я попрощаюсь. – Мне ещё раз хотелось посмотреть на крепыша, которого собираются назвать в мою честь.
– Ну а что, можно, самолёт у тебя в десять, так что вполне успеешь…
Утром я поднялся в хорошем настроении. С каждым днём я приближался к дому. И хотя мне в любой момент можно было оказаться там, но, хотелось просто зайти в подъезд и подняться к себе на этаж, а не переноситься сразу в квартиру.
По дороге в аэропорт, мы с Евгением, как и договаривались, заехали к нему домой. Дверь нам открыла мама начальника филиала. Мы прошли в комнату, где Елена кормила моего тёзку.
Мне показалось, что бутуз стал крупнее, хотя, наверное, так быстро дети не растут.
– Здравствуйте, Саша, - поправляя халат, поздоровалась молодая мама.
– Здравствуйте, Елена. Здравствуй тёзка, - ответил я, подходя ближе. – Мне кажется, или он действительно стал крупнее?
– Нет, - улыбаясь ответила счастливая мама, - он даже немного сбросил, но это нормально. Теперь он начнёт потихоньку набирать.
Я почесал голову. Да, пока мои знания о детях были более чем скромными.
Малыш был завёрнут в пелёнку и только ручки были снаружи. Маленькие пальчики сжались в кулачки. Карапуз был черноволосым в папу и светлоглазым в маму.
Посмотрев на него внимательнее, я заметил малюсенькую искорку у него в груди.
– Он будет замечательным врачевателем, - тихо сказал я, снимая с руки один из браслетов.
Родители не успели ничего сделать, а я уже надел на правую ручку малыша браслет, который стал уменьшаться в размерах и быстро превратился в тонкий ободок. Сверкнули уменьшившиеся камушки, и малыша окружил хоровод искорок.
– Саша! – встревожилась Елена.
– Ничего-ничего, - успокаивающе проговорил я. – Это всего лишь маленький подарок моему крестнику. Не бойтесь, браслет мешать не будет, и будет расти вместе с парнем. И только он сам сможет его снять, если захочет. Так что вам лучше этого не делать. Мой подарок поможет ему и расти, и учиться, и дару поможет раскрыться.
– Спасибо.
– Тихо сказал Евгений, - А для тебя это не слишком большая потеря?
Я улыбнулся, - Ну
В самолёте, у меня перед глазами постоянно появлялось лицо малыша. Мне казалось, что он улыбался, хотя несколько дней от рождения они просто не умеют этого делать, и что-то пытался сказать, но вместо слов на губах появлялись только пузыри.
Мой дальнейший путь лежал в сторону Уральских гор. Сначала Тюмень, потом Екатеринбург, и в конце Пермь. А потом уже меня ждала европейская часть страны. Скорее всего до Нового года мне не удастся объехать все филиалы. Но на праздник я всё равно попаду домой, тем более что я обещал Нике встретить праздник у Кузьмы Кузьмича, который в свою очередь обещал познакомить нас с самим Морозом Ивановичем!
В Тюмени я пробыл два дня. У них, с наступлением зимы, всё было более-менее спокойно. Мне оставалось только внимательно осмотреть коллектив, что я и сделал. Никаких отклонений замечено не было. Народ был опытный, молодёжи было не так много. И только один человек привлёк моё внимание.
Анатолий Михайлович хоть и был мужчиной в годах, но выглядел лет на сорок с небольшим. Он был главным «разведчиком» филиала. У него был «нюх» на всякого рода нечисть и другие непонятные, аномальные явления. В детстве он тяжело переболел гриппом, после которого получил осложнение. Родители думали, что мальчик умрёт, но одна бабуля сумела вытащить пацана, практически с того света. И вот с тех пор он и стал чувствителен ко всякого рода мистическим и экстрасенсорным отклонениям. Бабушка Алёна, его спасительница, первое время помогла мальчику справиться с приобретённым даром. Ну а когда он повзрослел, она подсказала, что есть такие люди, которым его возможности помогут бороться с нечестью, и познакомила с кем-то из филиала нашей конторы. С того времени Анатолий Михайлович и работал в нашем ведомстве. Бабушка Алёна, к сожалению, давно уже умерла, а я бы с удовольствием поговорил с ней.
Вот с этим дядей Толей, как его звали сослуживцы, мы и проговорили допоздна. Он рассказал мне как он чувствует все аномалии, а я со своей стороны, рассказал, без подробностей, конечно, как дар открылся у меня. Ещё я расспрашивал про его спасительницу. Вероятно, это была сильная ведунья, а может и чародейка. Скорее всего, чувствуя, что время её заканчивается, она нашла подходящего подростка и поделилась с ним своей силой. У самого Анатолия Михайловича в семье никого одарённого не было. По крайней мере он ничего об этом не знал, и родители о чём-то таком не рассказывали. Так что вариант с передачей силы от бабушки Алёны, я посчитал самым вероятным.
Попрощавшись с коллективом тюменского филиала, я отправился в Екатеринбург.
Мне казалось, что я и здесь не задержусь, но разговорившись с начальником филиала, Владимиром Осиповым, я рассказал, что в Новосибирске ездил с группой на место аномалии. И тут мне Владимир посоветовал переговорить со своим замом, Олегом Никитиным, что я и сделал.
– Да знаю я их аномалии, - улыбался Олег, - бегают, наверное, всем коллективом за снежными людьми, и всё поймать не могут. А вот у нас на Урале вещи и поинтереснее бывают.