Сделка с джинном
Шрифт:
Чтобы отвлечься и успокоиться, я перебирала украшения на моих запястьях – творение Редьярда. Играющие щенки и котята, жуки с большими глазами, бабочки и цветы создавали впечатление, будто браслеты принадлежали то ли ребенку, то ли юной девушке. Интересно, где Яр их видел?
– Очень красивые браслеты, – зашла я издалека: гулять в тягостном молчании не хотелось. – Спасибо.
Фух, я снова произнесла запрещенное слово! Теперь Яр на меня еще больше выкрысится. Он кинул быстрый взгляд и отвернулся. Помолчал и сказал:
– Рад, что тебе понравилось.
Я не ослышалась?
– Здесь тоже бабочки, – сказала я и осторожно спросила: – Бабочка – какой-то особый символ? Он что-то значит?
Незаданный вопрос о том, почему на браслете и кувшине вытиснены бабочки, повис в воздухе. Конечно, Яр понял, к чему я веду.
– Бабочка – символ души, – ответил он, но больше ничего не стал объяснять.
Мы шли и шли. Грязные кривые улочки постепенно расширялись, делались чище. Исчезли питейные заведения и кособокие лачуги.
– Куда мы идем? – подозрительно спросила я.
– Посмотрим на дом герцога Алдона. С завтрашнего дня я приступлю ко второй части нашего плана.
– Начнешь его запугивать? – поморщилась я. – Как-то это…
– Переживет! – отрезал Редьярд.
Мы подошли к дому герцога в сгущающихся сумерках. Особняк стоял за железной оградой, скрытый садом, у ворот застыли стражники – так просто и не проберешься.
– Теперь обратно? – вздохнула я.
Воздухом я надышалась на неделю вперед, а ноги, пусть сейчас на мне были надеты мягкие сапожки из войлока, гудели от долгой прогулки.
– Я перенесу, – улыбнулся Яр: его рассмешило мое напряженное лицо. – Завтра вернусь сюда один и примусь за дело. Может быть, повстречаюсь с узницей перстня.
Почему при этих словах меня кольнуло неприятное чувство? Я не смогла его угадать. Неужели я злюсь из-за того, что Редьярд печется о незнакомой девушке? Но она на самом деле нужна нам, чтобы повернуть время вспять.
– Отлично, – пробормотала я. – Пойдем домой, я ус…
Слова застряли в горле. Я всхлипнула и вцепилась в руку Яра, не в силах отвести взгляд от человека, подходившего сейчас к воротам.
В светлом костюме, легкий и все такой же красивый, вдоль ограды особняка шагал Адриан. На безмятежном лице ни мук совести, ни печали. Меня затрясло от ненависти.
– За ним! – выдохнула я. – Сделай нас невидимыми. Или еще что-то придумай! Мне надо попасть в особняк!
– Ви, не нужно, – сказал Яр непривычно мягко и несильно сжал в ответ мою дрожащую ладонь. – Если хочешь, я схожу сам. Дай мне минуту – я только верну тебя домой и…
– Я желаю! – оборвала я джинна, не дав договорить. – Я желаю, чтобы мы пошли за Адрианом. Сейчас!
Редьярд распрямился, стиснул кулаки, в один миг превратившись из живого и в общем-то нормального парня в каменного истукана. Что я сделала! Снова принудила его… Напомнила Яру, что он раб, моя собственность. Я пожелала – он не смеет ослушаться.
– Да будет так! – выплюнул он.
35
Яр, не оглядываясь, пошел вперед – я едва успевала следом. Невидимыми мы прокрались мимо стражей у ворот, вошли в дом.
Лакей, проводивший Адриана к хозяину имения,
– Они на первом этаже, – прошептала я и тут же испуганно покосилась на лакея, который и ухом не повел. – Нас не слышат?
– Нет, – односложно ответил Яр.
– Пойдем за мной.
– Да, моя госпожа.
В голосе Редьярда сквозил лед – я поежилась.
Позже я постараюсь найти правильные слова, чтобы извиниться, но сейчас мне необходимо узнать, какие дела у Адриана с герцогом. Я быстро двинулась по коридору, прислушиваясь и заглядывая в двери.
Патрик рассказывал, что герцог хранит артефакты в комнате без окон, стены защищают охранные заклинания, а дверь обита железными пластинами – ее я и высматривала. И никак не ожидала, что в сокровищницу приведет обычная, хоть и крепкая, деревянная дверь. Я хотела пройти мимо, но в последний момент сунулась проверить и едва не вскрикнула, когда, переступив порог, очутилась в двух шагах от Адриана. Казалось, что он смотрит прямо на меня.
– Дверь открылась, – подозрительно сказал он. – Слуги не могут подслушивать?
Я потихоньку выдохнула: нет, я по-прежнему невидима.
Герцог стремительно приблизился к двери, резко рванул ее на себя, выглянул в коридор.
– Странно, – пробормотал он. – Наверное, сквозняк. Итак, виконт, вы написали в письме, что у вас есть сведения о браслете Папилио, который я так долго разыскивал и который у меня увели из-под носа.
Я впервые видела герцога Алдона. Он был ровесником отца, но выглядел герцог гораздо хуже его. Неряшливый домашний халат, редеющие сальные волосы, пучками торчащие в разные стороны, одутловатое лицо: герцог явно предпочитает проводить вечера в компании с бутылкой вина.
Я мельком посмотрела на герцога, и мой взгляд снова притянуло, как магнитом, к наследнику графа Дейтона. Еще совсем недавно я была влюблена в этого человека, ловила мимолетную улыбку, будто лучик солнца. Теперь меня трясло от омерзения и гнева, и постоянно лезли в голову воспоминания о нашем единственном поцелуе на террасе. Знала бы я тогда, что задумала его семья, – вцепилась бы ногтями в лицо!
Я обхватила себя руками поперек туловища, силясь унять дрожь. Не время расклеиваться: Адриан может сказать что-то важное! Браслет! Герцог упомянул браслет, и мне думается, речь идет о подарке Патрика.
– Да, я более чем уверен, что браслет, который вы разыскиваете в коллекцию, находится у моей пропавшей невесты.
– Сочувствую вашему горю, – сухо произнес герцог дежурную фразу. – Как вы считаете, она знает, что это за браслет? Знает о… скажем так… начинке?
Я вскинула взгляд на Редьярда, на его потемневшее лицо и сжатые в тонкую нить губы.
Адриан замешкался с ответом. Понятно почему – если он скажет, что его невеста знала о джинне, то непонятно, почему она не воспользовалась его помощью, чтобы убежать от разбойников.