Сделка с джинном
Шрифт:
– Рано! – сказал Хафиз. – Терпение, хозяюшка. Дай мне еще пару дней.
Я нервно схватила яблоко, вгрызлась зубами, чтобы не ляпнуть в сердцах лишнего. Страшно, страшно, страшно, что мы зря упускаем время! Я подавилась и закашлялась. Яр бесстрастно постучал меня по спине: солнце вот уже час как опустилось за горизонт, поэтому джинн мог беспрепятственно дотрагиваться до меня.
Кстати, об этом.
На следующий вечер после нашего откровенного разговора, который, как мне показалось, если и не полностью положил конец вражде, то хотя бы позволил сделать первый шаг к миру, Яр
Теперь похлопал по спине и сказал:
– Как удачно: можешь считать, что на сегодня твой долг исполнен.
Он не требовал объятий или – спаси боги! – поцелуев, а я, вместо того чтобы радоваться, чувствовала себя… обманутой?
«Все ясно как день, – нашла я объяснение. – Ему больше не интересно меня пугать, а как девушка я его не волную. Разве я не красива?»
Ни на что большее, кроме рукопожатия, Яр, конечно, мог бы не рассчитывать, но я не ожидала, что он сделается настолько безразличен.
Я представляла, как стану отмахиваться подсвечником. Как позволю Редьярду коснуться кончиков моих пальцев… Но и вообразить не могла, что дело закончится похлопыванием по спине. Это немного обидно.
33
Утром третьего дня в дверь решительно постучали. Я спала на софе, а тут подскочила как ошпаренная, не зная, за что хвататься: бежать ли открывать дверь в одной ночной рубашке или же попытаться натянуть поверх нее юбку и блузку.
На удачу, Хафиз этим утром остался дома. Он щелкнул пальцами – в один миг постель растворилась в воздухе, на столике над чайником поднялся пар, а мне не пришлось заботиться об одежде и прическе. Все-таки жизнь становится гораздо проще, если рядом оказывался один из джиннов. Никакая горничная не сравнится! Так я, глядишь, привыкну, а как потом отвыкать?
Памятуя о том, что оба джинна когда-то были людьми, я старалась благодарить их за помощь. Хафиз с улыбкой кивал в ответ, а у Яра всякий раз каменело лицо. Я не понимала, в чем дело, пока краем уха не услышала, как Редьярд с горечью сказал Хафизу:
– Моя магия искалечена. Я родился боевым магом. Кто я теперь? Где вся моя сила? Сделали из меня балаганного шута, только и способного – показывать фокусы!
Я обомлела. Если то, что осталось от магии Яра, годится лишь, как он выразился, на фокусы, то что было прежде? Мое «спасибо» злило его, потому что заставляло чувствовать себя прислугой.
– Открывай же, – поторопил меня пожилой джинн, а сам уселся в кресло и, раскурив трубочку с длинным мундштуком, принялся глубокомысленно пускать в потолок колечки ароматного дыма.
Я повернула ручку, и дверь не то что открылась – распахнулась вовнутрь. Через порог едва ли не кубарем влетела грозного вида старушенция. Тут же развернулась и вцепилась в топорщившийся воротник тщедушного старичка. Судя по надорванной ткани, старушка волокла за собой несчастного если не всю дорогу, так точно ее большую часть.
– Вот, полюбуйтесь на этого изменщика! – воскликнула она. – Клятвопреступника и предателя!
Старичок вздыхал, морщился, но не спорил и не делал попыток вырваться. Сказал только:
–
– Стыдно? Стыдно? А ухлестывать за этой бесстыжей курицей тебе не стыдно? Уважаемые господа чародеи, сделайте так, чтобы этот охальник смотрел только на свою законную супругу, то есть на меня!
– Так себе зрелище, – уныло проворчал дедок.
Я стиснула губы, чтобы не рассмеяться. Такие забавные старички! Хафиз сохранял суровый вид, ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Встаньте передо мной, – сказал он, и в его голосе мощно зазвучало раскатистое эхо, отразившееся от стен.
Боевая Марсела притихла, выпустила мужа, вытерла ладонь о передник.
– Понимаете ли вы, что волшебство не имеет обратной силы? Что отныне и навсегда ты, Марсела, и ты…
– Том! – с готовностью подсказала старуха.
– И ты Том, будете смотреть лишь друг на друга, не замечая никого вокруг.
Том мрачно покосился на супругу, вовсе не обрадованный такой перспективой, та же, напротив, кивала так рьяно, что я испугалась, как бы у несчастной старушки не заклинило шею.
– Понимаю! – воскликнула она и зачем-то добавила: – Ваша честь!
Я прижала ладонь ко рту, сдерживая рвущееся наружу хихиканье.
Но все же некрасиво со стороны Хафиза дурить этих трогательных чудаков. Ведь Яр ясно дал понять: джинны не могут внушить любовь, никому и никогда.
– Подойди к магическому шару, Том, положи на него ладонь, – прогремел голос джинна. – И вспомни день, когда ты впервые увидел свою будущую жену.
Наш магический шар был чистой воды бутафорией, но выглядел внушительно – Том не сразу решился дотронуться до него. Молнии сосредоточились на ладони старичка, а тот, окончательно струхнув, зажмурился.
– Открой глаза! – прогрохотал приказ. – И смотри!
– Ах! – воскликнула Марсела. – Это ведь… я!
Чернота внутри шара прояснилась и показала всем нам летнюю улицу. По тротуару, сняв стоптанные башмаки и пританцовывая, шагала тоненькая, гибкая как лоза девушка. Густые волосы цвета спелой пшеницы золотились на солнце. Она улыбалась, и на щеках играли ямочки.
Я, обомлев от такой красоты, перевела взгляд на старуху. Та тоже мечтательно улыбалась, глядя на себя юную, и, наверное, вспоминала тот теплый и ясный день из своей молодости, когда впереди была вся жизнь, в сердце жила надежда на будущее и ни одна печаль еще не омрачила душу. Она улыбалась, и на щеках появились те самые ямочки.
– Теперь ты! – велел джинн.
И Марсела охотно подчинилась, положив ладонь рядом с ладонью мужа. Картинка в шаре изменилась. Теперь мы смотрели глазами юной Марселы на невысокого, но симпатичного паренька, идущего навстречу. Красавцем его сложно было назвать, но он улыбался так светло и жизнерадостно, что трудно было отвести взгляд от его открытого лица.
– Том… – прошептала Марсела. – Я уже и забыла, какой ты был!
– А теперь посмотрите друг на друга! – велел Хафиз.
Старики подняли взгляды от магического шара, и оба, уставившись друг на друга, охнули. Том протянул дрожащую морщинистую руку и нежно погладил по щеке жену, а Марсела накрыла ладонь мужа своей.
Диверсант. Дилогия
Фантастика:
альтернативная история
рейтинг книги
