Сделка с профессором

Краншевская Полина

– Выкладывай, – велел он, понимая, что пути назад нет. Если жандармам станет известно, что он сделал, его будут судить. Закон защищал мирное население от произвола магов, а уж родовитая максисса могла стереть его в порошок за одну только мысль о принуждении ее к чему-либо, не то что за применение запрещенных заклятий.

Микаэлла замерла, глядя перед собой остекленевшими, ничего не выражавшими глазами, и заговорила:

– Герцог Серпентас велел мне увести Эдмана Джентеса из зала, соблазнить и задержать как можно дольше. Мы договорились, что

я обрызгаюсь возбуждающей желание эссенцией и заведу его в кладовку.

– Зачем?

– Герцогу нужно время, чтобы забрать с праздника дайну Сонар, и провести особый ритуал над императором и его женой.

Дальше Эдман не стал расспрашивать. Безумный страх за дорогую ему женщину завладел разумом и вынудил действовать быстро и решительно. Усыпив максиссу, он наскоро поправил одежду, убрал вышитый платок в нагрудный карман и бросился в зал, но Беатрис бесследно исчезла. Эдман проверил местоположение маяка перстнем-артефактом, и тот указал на южное крыло дворца, где располагалась личная половина правящего рода. Похолодев, Эдман поспешил на поиски Вилмора.

Глава департамента внутренней безопасности разговаривал со своим помощником и дайной Грей, стоя поодаль от танцующих пар. Стараясь не привлекать к себе внимание веселившихся гостей, Эдман подошел к ним и, понизив голос, произнес:

– Вил, поднимай своих людей и специальные подразделения армии. Серпентас изменник.

Иксли переменился в лице, схватил Джентеса за руку и рыкнул:

– Что ты несешь?!

Эдман ударил его по кисти ребром ладони, высвободился и процедил:

– Оглох? Император в опасности. Ты давно видел герцога и Зигрида?

Вилмор оглядел зал, но не нашел ни правителя, ни его кузена.

– Недавно здесь были, – проговорил он, мрачнея на глазах. – Серпентас танцевал с Сонар, но потом оба куда-то делись. А Зигрид общался с айсарами. Да объясни ты толком, что происходит.

– Нет времени рассказывать, – отозвался Эдман. – Пошли в покои императора, по дороге потолкуем. Пусть Тарак с жандармами займется оцеплением зала, а главнокомандующий с воинами – проверкой и охраной дворца. Вряд ли Серпентас действует в одиночку.

– Ты слышал, – обернулся Иксли к помощнику. – Действуй. Селеста за мной. Ты можешь понадобиться.

Фрэнк кивнул и растворился в толпе, Вилмор двинулся к выходу вместе с дайной и Эдманом.

Покинув зал, они помчались по коридорам, следуя в сторону сигнала маяка. Эдман кратко пересказал то, что узнал от Микаэллы, и Вилмор активировал запасную систему безопасности дворца, о ней знал только он и император.

Оказавшись возле покоев правящей четы, они обнаружили распахнутую настежь дверь и пытавшихся пробиться в спальню охранников.

– Отставить! – крикнул Вилмор, залетая в гостиную. – Доложить обстановку.

– Его величество прибежал с бала на зов императрицы, – торопливо заговорил один из воинов. – В покоях были герцог Серпентас и дайна Сонар. Потом мы услышали крик дайны и бросились на помощь. Но дверь спальни заблокировали щитом.

–

Всем отойти, – велел Вилмор и принялся изучать плетения щита.

Структура отличалась странным, ни на что не похожим пересечением размытых линий в виде ажурной вязи, точно умелая мастерица связала крючком воздушное кружево.

– Что скажешь? – обратился Иксли к другу.

– Похоже на ту же магию, что не давала Сонар выдать похитителя, – с замиранием сердца выдавил Эдман. Он вдруг подумал о том, что Серпентас вполне мог быть связан с Атли Баренсом, и теперь Беатрис находится в полной его власти, и он способен сделать с ней все что угодно.

– Какие предложения? – не спускал Вилмор с него напряженного взгляда.

Эдман явственно ощущал ману Беатрис, исходившую из спальни императора, и всем своим существом стремился к ней. Он чувствовал, что нужен дайне, но как проникнуть внутрь, не представлял.

– Обычные заклятия тут не помогут, – начал размышлять он вслух. – Можно попробовать проделать брешь в плетениях. Маяк на Сонар послужит проводником. Но здесь лучше действовать в одиночку. Все вместе только хуже сделаем.

– Ты или я? – спросил Иксли, полностью доверяя мнению Джентеса, не раз доказывавшего, что на него можно положиться даже в безвыходной ситуации.

– Лучше я, – сказал Эдман, и Вилмор кивнул.

Максис Джентес подошел к двери, всмотрелся магическим зрением в структуру щита и уловил путеводную нить, соединявшую его перстень с маяком в волосах Беатрис. Он потянулся магией сквозь плетения к резервуару Сонар, используя светившийся голубоватым светом проводник. Сначала плотная сеть щита не пропускала его, отталкивая энергетический поток, тогда он уменьшил напор, сведя его почти до минимума. Робкий ручеек просочился сквозь вязь линий, устремился вдоль путеводной нити прямиком к Беатрис и коснулся ее магическим импульсом.

Эдман очутился в ином измерении. Он стоял на лесной поляне и под палящим летним солнцем высматривал дайну за высокими деревьями, чувствуя ее присутствие.

– Беатрис! – закричал он, в надежде, что она откликнется, и он поймет, где ее искать. – Беатрис!

Легкий ветерок донес до него слабый стон, и Эдман ринулся в том направлении. Дайна лежала в забытьи на земле под раскидистым дубом и едва дышала. Он рухнул подле нее на колени и приподнял ей голову.

– Беатрис, очнись, – в отчаянии проговорил он, ища на тонкой шее пульс. – Борись, ты не можешь сдаться.

Он чувствовал, что энергия утекает из нее, и дайна не может закрыть резервуар, теряя последние остатки сил. Эдман окутал Беатрис своей магией и постарался запечатать ее ману, не позволяя покидать тело. Энергетический поток прервался, девушка задышала ровнее. Вскоре она открыла глаза и, увидев Эдмана, разрыдалась от облегчения.

– Эд, ты пришел, – шептала она, обнимая его и прижимаясь к груди. – Ты согрел меня. Не уходи, умоляю. Я в ловушке.

– Что там происходит? – спросил Эдман, бережно обнимая ее и поглаживая по голове.