Сделка
Шрифт:
Виктор сам промывал мои ссадины — это было мило, и на самом деле я оценила, и не забуду ему этой заботы. Он вёл себя как муж. Только чей-то чужой. Моим мужем он навсегда будет только на бумаге и для посторонних глаз. Наедине мы друг другу кто угодно: враги, соперники, но не супруги.
А лошадь, подаренная мне, действительно прекрасна. Я вовсе не лукавила, когда восхищалась ей. Возможно, он знал, что мне такой подарок придётся по душе. И не прогадал. Свобода действительно принесла с собой радость, пусть и омрачённую моей безалаберностью. Зачем только начала соревноваться с ним? Даже
Виктор не разрешал мне вставать с постели целых два дня: даже еду мне приносили в постель. Как же я не привыкла, что за каждым моим шагом слежка, он будто за ребёнком вечно смотрел за мной.
В моей семье такого контроля не было никогда. Папенька всё занят был делами поместья или точнее сказать, вопросом решения бесконечных долгов, которые сам же и создавал. Мама — строгая, но она редко давила на меня и свободу никогда не отнимала. Виктор же ходил по пятам, если находился в доме, и так и норовил подойти ближе, коснуться или решить за меня, когда я должна выйти из постели. Это вызывало во мне ответную волну гнева, которую я и выливала на него.
Удивительно, но он почти на все мои выходки просто хмурился и молчал — этого человека вообще можно вывести из себя? Что бы я не сказала — натыкалась на глухую стену. Пока мне не удалось разозлить барона ни одного раза. Как же я тогда заставлю его развестись со мной, если моих провокаций он будто бы не замечает? Ледяная глыба, а не мужчина. Его глаза горят огнём только когда он говорит о лошадях, или… смотрит на меня. Тогда я вижу там танец пламени с чем-то тёмным, что пока ещё мне не удалось изведать. Но рано или поздно придётся ему подчиниться. Долго терпеть моё отчуждение мужчина не станет, он лишь дал мне время привыкнуть к нему. Что ж, если в этом твоя слабость, Виктор — я использую её против тебя.
Глава 13
— Хозяйка, княжна Волконская в гости пожаловала. Сказать сюда подняться? — услышала я голос Насти.
Сегодня был третий день с моего падения, и мне было куда лучше, но Виктор всё равно настаивал на нахождении в постели. Я была в домашнем платье и полусидела на подушках.
— Да, пусть приходит прямо сюда.
Настя ушла, и вскоре послышался звук каблуков молодой княжны.
— Приветствую вас, Баронесса, — просунула рыжие кудри в дверь Мария.
Я тут же подобралась и бросила ей на шею — как я соскучилась!
Она будто бы кусочек прежней жизни. До Него.
— Здравствуй, дорогая, — я потянула Машу за руку и усадила на софу у окна.
— День деньской стоит, а ты чего в кровати валяешься? — кивнула Маша на смятую, хоть и застеленную покрывалом кровать.
— Виктор настаивает на покое сегодня. Завтра мне можно уже не валяться в кровати.
Волконская
— А что произошло, что тебе нужен покой?
— Я упала с лошади. Но всё уже в порядке, — тут же добавила я, услышав вздох Марии, которая поднесла тонкую руку к губам.
— Господи! Ты ничего не сломала? — стала она придирчиво оглядывать меня.
— Нет, головой только приложилась хорошенько к земле — матушке. Но всё обошлось. Виктор оказал мне необходимую помощь, окружил заботой. Врач сказал мне три дня быть в постели, и поэтому муж не выпускает меня отсюда.
— И правильно делает. Врачей надо слушать, — заворчала Мария. А потом добавила. — Тебе повезло с мужем.
— Каждый видит то, что хочет, — хмыкнула я.
— А что? — Маша изменилась в лице. — Он тебя обижает? Заставляет тебя…быть с ним?
— Нет, — покачала я головой. — Он не трогает меня. Ждёт, когда я буду не против.
— Так у вас, ничего до сих пор не было?
— Нет.
— Благородно, — заметила подруга. — А меня родители тоже замуж решили отдать. Подбирают жениха.
— А почему ты так грустно об этом говоришь? Ты не хочешь замуж? Тебе наверняка сыщут партию куда лучше, чем мне.
Маша странно посмотрела на меня, будто бы я глупая и счастья своего не осознаю.
— Не особенно хочу, — ответила Волконская. — Но, когда-нибудь это всё равно случится. А за кого — мне неважно.
— Как неважно? — удивилась я.
— Неважно и всё. Тот, кого я люблю всё равно уже женат и любит другую.
Наступила тишина. Маша, кажется, сболтнула лишнего. Она явно не хотела мне говорить этого, просто слишком погрузилась в свои мысли. Я смотрела на неё в упор.
— Ну, прости… Я не говорила тебе. Мне было стыдно.
— Понимаю, — опустила я голову и закусила губу. Надо же, какие страсти кипят в её душе, а она так ловко прячет — ничего себе…
— Не спрашивай ничего, пожалуйста. Он очень непростой человек, я не готова назвать тебе имя.
— Что ж… дело твоё. Но если вдруг будет очень тяжко на душе — я всегда готова тебя выслушать.
Молодые девушки ещё долго говорили о своём. Мария восхищалась мужем Елены, скрывая от неё, что на самом деле испытывает к нему. Елена не договаривала о том, что на самом деле происходит между ней и Виктором. Баронесса только матери и созналась, что хочет заставить барона расторгнуть брак. Чем меньше людей об этом знают — тем вернее планы сбудутся. Ни к чему Маше знать о том, как несчастна Елена в этой клетке, и какие планы она вынашивает.
Елена.
За окном было темно, комнату согревал камин зимним вечером. Я с книгой в руках сидела на кровати, увлёкшись чтением. Подняла глаза на звук открывающейся двери. Пришёл Виктор. Он приходил каждый вечер посидеть со мной у камина. Иногда он приносил с собой гитару, и это были не самые плохие вечера.
— Добрый вечер, Елена, — улыбнулся мне мужчина.
— Добрый, — кивнула я и убрала книгу у в сторону.
Этот вечер кажется мне подходящим для осуществления моего плана…