Сделка
Шрифт:
— А ещё — он женился на тебе, потому что поспорил со мной. Ты не нужна ему, Елена. Ты нужна мне.
Горло стянуло от обиды.
— Поспорил?..
— Да. Это был просто мужской спор. По его инициативе. И он выиграл.
Мне стало тяжело дышать. Сколько ещё бед и подлости я получу от тебя, Виктор? Ненавижу. Я на миг прикрыла глаза, чтобы подавить боль, раздирающую душу. Внезапно я почувствовала на своём теле горячие мужские руки, а через миг горький и грубый поцелуй чужого мужчины.
— Елена… я хочу тебя, — шептал Павел, как сумасшедший целуя меня.
Чувство омерзения пронзило меня будто
Распахнулась дверь и чьи-то руки оторвали от меня захмелевшего князя. Виктор отшвырнул его с такой силой, что он ударился головой о стену. Волконский схватился за ушибленные места. Муж подхватил его за ворот как ребёнка, заставив встать на ноги. Лицо барона искажала такая ярость, что я побоялась за жизнь Павла. Послышался глухой удар, князь сложился пополам и закашлялся. Виктор отпихнул князя от себя с брезгливым выражением на лице.
— Вон отсюда. — прорычал мужчина Волконскому, еле сдерживая себя.
Ему хотелось разодрать Павла в куски.
— Ты понял, что ты сейчас сделал? — хрипел Волконский, утирая кровь на виске. — Ты ударил князя.
— Я сказал, вон! — ещё более грозно процедил Виктор.
Павел распрямился, превозмогая боль и гордо посмотрел на барона:
— Это дуэль, Витя. Завтра жду твоего секунданта.
Молодой человек прошёл к двери. У порога он достал из кармана белую перчатку и швырнул в Гинцбурга. Барон уже сжал кулаки и сделал шаг в сторону князя. Волконский быстро выскочил за дверь, покидая особняк под изумлённые взгляды пока ещё не уехавших домой гостей, которые уже собрались возле двери, заслышав шум.
— Он напугал тебя, — сказал мужчина, глядя как я вжалась в стенку и, бледная, дрожала.
Он подошёл близко и попытался прижать меня к себе.
— Нет! — закричала я сквозь слёзы. Я извивалась, как змея, била его из всех сил по рукам. Я кричала и плакала. — Не прикасайся! Ненавижу!!! Как же я тебя ненавижу… — я просто выла.
— Лена, что с тобой? — барон был в полнейшем шоке от моей истерики.
Он не знал, что делать.
— Уйди прочь, — я смотрела на него так, будто он был самым мерзким существом, что мне приходилось раньше видеть. — Я всё знаю. Про спор, про выкуп закладной. Что ты за человек такой? Ты просто чудовище. Ты мне противен. Не прикасайся ко мне больше никогда!
— Что ж… — с горечью и болью в глазах сказал Виктор. — Ты можешь радоваться. Павел — отличный стрелок. Он застрелит меня на дуэли. И ты станешь свободна. Ты же об этом мечтаешь, верно?
Мужчина вышел прочь. Он как есть, не накинув ничего сверху, выскочил на промозглую мартовскую улицу. Виктор вывел своего чёрного коня и поскакал куда глаза глядят. Илларион, конюх, поскакал следом — барин раздет совсем, хмельной, да явно не в себе — так и убиться недолго.
А я закрылась в спальне, содрогаясь от рыданий. Мне плохо. Ужасно больно, боль просто разрывает меня изнутри своими когтищами. Я не хочу, чтобы он умирал. Я ненавижу — это правда. Но я вовсе не желаю ему смерти. И я почти поддалась ему. Но теперь об этом не может быть и речи.
Глава 19
Слуги ловили барина
Я тоже вертелась с бока на бок, не могла найти покой и позу, при которой не рвало бы так сердце. Даже свечи уже догорели и погасли, оставив после себя лишь невнятное месиво воска, а я так и не уснула. Наверное, и с Виктором творилось нечто подобное.
Утро было тихим и хмурым. А может, мне так казалось из — за прошедшего вчера и предстоящего вскоре события.
Я не могла не думать о бароне. Постоянно возвращалась мыслями к этому мужчине, который перевернул все мои понятия о любви, о муже. Я думала о предстоящей дуэли. Мне хотелось сказать ему, чтобы он не ходил туда. Но я не знала, как. Я не могла подобрать слов и решиться подойти.
Атмосфера в доме была очень тяжелой и напряжённой. Виктор не выше к завтраку, и Альберт начал беспокоиться. Он не знал, что происходит с его сыном, и что совсем скоро он может не вернуться домой. Гинцбург — старший принимает снотворное, и на шум прошлой ночью не вышел. Слуги тоже молчали, видимо по приказу молодого барона. Я смотрела на старика и не знала — должна ли я сказать? Но решила, что не имею права лезть в дела Виктора. В глубине души, я надеялась, что эта беда нас всё же обойдёт. Кто бы из них не был ранен или, не дай Бог, что похуже — это в любом случае горе. Виктору, если и выживет — грозит тюрьма. Дуэли давно запрещены. Нужно что — то придумать, чтобы она просто не состоялась. Всем от этой дуэли только хуже будет. Но что делать, я не знала.
Виктор.
Сидел в кабинете, собрав руки в замок и погрузился в раздумья.
Мой секундант уже успел вернуться и рассказал, что Павел не намерен отказываться от дуэли и извинения принести не готов. Завтра он ждёт меня на Лысой поляне.
На душе погано. Совсем не уверен, что смогу стрелять в бывшего приятеля. Ударить — это одно. Но застрелить? Да еще и в тюрьму потом сесть. Если убью его — обязательно посадят. Нашу стычку видели гости, они укажут с кем была дуэль у князя Волконского.
Не до-оценил Павла. Доигрался с огнём. Кто бы знал, что в нём такое живёт? И что ему
настолько нужна моя Елена. Но я не отдам её никому. Даже если она меня не любит.
Сложный выбор.
— Барин, простите, — позвала меня Стеша, вырывая из мыслей.
— Что ещё? — прорычал ей, даже не глянув.
— Княгиня Волконская приехала. Просит принять.
— Мария? — нахмурился я. — Проси.
Поднял глаза на дверь, в которую почти сразу вошла Маша. Она была растеряна и смущена.
Пришла просить за брата. Да только это бесполезно — я и не настаивал на дуэли. Стреляет Павел лучше меня. Не удивлён, что выбор оружия пал именно на пистолеты. У него как раз шансов выжить куда больше.
Встал из — за стола, и поцеловал руку княжны.
— Добрый день, Мария.
— Добрый, — ответила она.
Взгляд какой — то странный. Она явно боится того, что будет завтра.
— Присаживайтесь, — пригласил я ее на диван. Сам присел рядом на почтительном расстоянии. — Может, чаю?