Сдвиг времени по-марсиански (сборник)
Шрифт:
Было бы весьма неплохо, если бы удалось убедить силы ООН в том, что остатки корабля Элдрича необходимо уничтожить. Он записал для памяти в блокноте: позвонить юристам, составить запрос в ООН по поводу ввоза лишайников.
— Поговорим позже,— бросил он Блау и отключился.
«Может быть, направлю запрос сам»,— подумал он.
Нажав на кнопку интеркома, Лео сказал секретарше:
— Соедини меня с ООН в Нью-Йорке, с кем-нибудь из руководства. Лучше всего с самим секретарем Хепберн-Гилбертом.
Наконец
— А, мистер Булеро,— хитро улыбнулся Хепберн-Гилберт.— Вы хотите направить запрос по поводу ареста груза кэн-ди, который...
— Я ничего не знаю ни о каком грузе кэн-ди,— ответил Лео.— Я совсем по другому делу. Вы отдаете себе отчет в том, что вытворяет Палмер Элдрич? Он привез в нашу систему лишайники с Проксимы. Из-за этого может начаться эпидемия типа той, что была у нас в девяносто восьмом.
— Мы отдаем себе в этом отчет. Однако люди Элдрича утверждают, что это лишайник из Солнечной системы, который мистер Элдрич взял с собой на Проксиму и теперь везет обратно... Как они говорят, это его источник протеина.— Индиец блеснул белозубой улыбкой: подобное объяснение его явно забавляло.
— И вы этому поверили?
— Нет, конечно,— Улыбка Хепберн-Гилберта стала еще шире.— А почему, собственно, вы этим интересуетесь, мистер Булеро? Неужели вас так заботит судьба этих... лишайников?
— Я гражданин Солнечной системы и руководствуюсь заботой об интересах общества. И я требую, чтобы вы предприняли соответствующие шаги.
— Мы их предприняли,— сказал Хепберн-Гилберт.— Мы проводим расследование... Мы поручили его мистеру Ларку — вы ведь его знаете?
Разговор достиг мертвой точки, и Лео Булеро в конце концов отключился, чувствуя отвращение ко всем политикам. Они всегда были готовы к решительным действиям, но если дело касалось Палмера Элдрича...
«Ах, мистер Булеро,— передразнил он недавнего собеседника,— это, понимаете ли, совсем другое дело».
Да, Ларка он знал. Нед Ларк был шефом отдела наркотиков ООН и ответственным за перехват последнего транспорта кэн-ди. Это была неплохая проделка со стороны Генерального секретаря — включить Ларка в аферу с Элдричем. Можно сказать, ООН требовала услуги за услугу: пока Лео Булеро будет пытаться вернуть груз кэн-ди, они не предпримут ничего против Элдрича. Он это чувствовал, но, естественно, доказать ничего не мог. В конце концов, Хепберн-Гилберт, этот темнокожий хитрец и недоразвитый политик, прямо этого не говорил.
«Вот так и кончаются все переговоры с ООН,— думал Лео.— Афро-азиатская политика. Болото. Везде сидят и всем руководят иностранцы».
Он с яростью взглянул на пустой экран.
Пока он раздумывал, что делать дальше, звякнул
— Мистер Булеро, в приемной мистер Майерсон. Он хотел бы перекинуться с вами парой слов.
— Пусть войдет.— Он обрадовался, что хотя бы на минуту сможет забыть о своих проблемах.
Несколько мгновений спустя эксперт-прогностик в области моды с хмурым видом вошел в кабинет и молча сел напротив Лео.
— Что с тобой, Майерсон? — спросил Булеро.— Ну говори, я ведь для этого здесь и нахожусь. Можешь поплакать у меня на плече.— Он старался, чтобы голос его звучал холодно.
— Дело касается моей ассистентки, мисс Фьюгейт.
— Да, я слышал, что ты с ней спишь.
— Не в этом дело.
— Ах вот как! — иронически заметил Лео.— Ну, это мелочь.
— Я только хотел сказать, что пришел сюда по другой причине. У нас только что было серьезное недоразумение. Мне принесли образцы...
— Ты что-то отклонил,— перебил его Лео,— а она с этим не согласилась.
— Да.
— Ах вы, ясновидцы!
«Заслуживает внимания. Может быть, существуют альтернативные варианты будущего».
— И ты хочешь, чтобы я приказал ей в будущем во всем с тобой соглашаться?
— Она моя ассистентка,— сказал Барни Майерсон.— И поэтому она должна делать то, что я ей скажу.
— Ну а то, что она с тобой спит,— это разве не явный шаг в этом направлении? — рассмеялся Лео.— Однако в присутствии продавца она должна поддерживать твое мнение, а если у нее будут какие-то замечания, то она должна сказать тебе об этом позже, с глазу на глаз.
— Я даже на это не соглашусь.— Барни нахмурился еще больше.
— Ты знаешь, что я прошел курс э-терапии и практически сам стал ясновидцем. Это был продавец вазочек? Керамики?
Барни неохотно кивнул.
— Это творения твоей бывшей жены,— сказал Лео и задумался. Ее керамика хорошо расходилась, он видел объявления в газетах. Она продавалась в одном из лучших художественных салонов в Нью-Орлеане, а также здесь, на Восточном побережье, и в Сан-Франциско.— Как они, пойдут, Барни? — Он внимательно посмотрел на своего ясновидца.— Мисс Фьюгейт была права?
— Никуда они не пойдут, и это святая правда,— бесцветным голосом сказал Барни. Слишком бесцветным, подумал Лео, чересчур лишенным чувств.— Я так вижу,— упрямо добавил Майерсон.
— Ну ладно,— кивнул Лео,— Принимаю твое объяснение. Однако, если эго вазочки станут сенсацией, а у нас не будет миниатюр для колонистов...— Он задумался.— Может оказаться, что твоя подруга по постели займет твое место! — пригрозил он.
Вставая, Барни сказал:
— Так вы проинструктируете мисс Фьюгейт, как она должна себя вести и какую позицию занимать?