Сдвинутая пересказка
Шрифт:
Да, все эти комплименты были ничто в сравнении со сладкими, точно патока, словами Прыгквака. Его вот-вот должны разрезать на куски, а ему ничего не нужно, кроме ее поцелуя. Она могла бы держать пари, что ни один из ее женихов не был бы способен на такую самоотверженность в подобной ситуации. Это было так… романтично! Однако надо заметить, все это никак не повлияло на желание принцессы отведать во что бы то ни стало лягушачьих лапок.
Во-вторых, в Попландии
Как бы то ни было, Петунья, польщенная сверх всякой меры, буквально с ног до головы покрыла Прыгквака поцелуями.
На какое-то мгновение все в зале замерли, так как ничего не произошло. А когда ЭТО наконец произошло. Свини с отчаянным воплем бросился прочь, буквально вышиб ворота королевского замка и побежал на могилу своей матушки. Там он долго беседовал с усопшей. (Много лет спустя он вновь объявился в королевстве, на этот раз в облике странствующего монаха. При этом ученики, которых он обращал в свою веру, имели странное свойство бесследно исчезать. Тем не менее ему все-таки удалось в жизни испечь отменный пирог с мясом).
Что касается того, что произошло в банкетном зале, то здесь свою роль сыграл Закон сохранения материи. Дошедшие до нас легенды исказили истину. Да, если лягушку целует принцесса, то эта самая лягушка действительно превращается в прекрасного принца. Однако и с самой принцессой происходит превращение — она становится поросенком.
Хотя это, конечно же, шутка: на самом деле Петунья превратилась в лягушку. Любому человеку, который хоть как-то разбирается в физике, должно быть ясно, что что-то в этом роде должно было произойти, для поддержания равновесия в природе. Хотя, с другой стороны, Век Просвещения придет в Попландию только через пятьсот лет, да к тому же слишком поздно. Ну а те читатели, которым непременно хочется, чтобы Петунья превратилась именно в поросенка, пусть постараются забыть то, что они прочитали в настоящем и следующем абзаце.
По
«Принц» Прыгквак занял место на троне, принадлежавшее до тех пор Петунье, чем доставил необычайную радость старому королю, которому всегда хотелось иметь сына. (Хотя король к тому времени выжил из ума от старости, был слеп, как летучая мышь, и отличался пристрастием к чересчур готическому стилю в коронах. Он сам не знал, чего хочет, хотя, впрочем, к этому-то он как раз всегда и стремился: иметь возможность быть в вечной нерешительности).
Прыгквак не забыл позаботиться о Петунье. Он поселил ее в своем родном пруду и, постоянно стараясь увернуться от ее поцелуев, кормил ее черной икрой, макаронами с сыром и шоколадным суфле. Со временем этим стал заниматься королевский садовник, тот самый Пак, о котором мы упоминали в самом начале нашей истории. Петунья целовала его каждый день, но как она ни старалась, ничего, кроме лихорадки, она не добилась. Кем-кем, а принцем Пак не был.
Что касается придворной кухни, то Прыгквак нанял повара вегетарианца, который готовил самые разнообразные блюда из бобов. И еще он нанял повара-мясоеда, который специализировался на дичи, бифштексах с кровью и омарах. Однако это оказалось ошибкой, потому что, как-то раз зайдя на кухню, Прыгквак застал этого повара приканчивающим ляжку своего собрата-вегетарианца.
Жизнь была почта сплошной идиллией. И хоть у нового принца и осталась привычка время от времени лакомиться мухами э (потихоньку, когда никто не видит), а дворец с катастрофической быстротой наполнялся лягушкообразными, и хоть почти все свое время принц посвящал ведению партизанской войны в соседнем королевстве против охотника на лягушек Банка Клифтона… что ж, мало кто этому удивлялся. Впрочем, удивлялись-то может и многие, вот только те, что поумней, держали свои мысли при себе и ничего такого не обсуждали с соседями.
Несколько недель спустя после того, как все в королевстве встало на свои места, над Поком прогремел голос: «Не целуй лягушку!». Да, старик Питерполь все больше опаздывал со своими предостережениями.