Седьмая пятница
Шрифт:
— Нет.
— Ага! Влезли в окно! Тогда вы самый настоящий бандит, и мне придется вызвать стражу!
— Прошу вас, граф, не поднимайте шума, — пропело тряпье печальным голосом. — Я здесь по чрезвычайно важному делу. И еще раз прошу прощения за неудобства. Я вас напугал…
— И ничего не пугали! — фыркнул я. — Вот еще! Я просто решил посмотреть, сколько на шкафу пыли. Не представляете, как много ее там скапливается. Только и успеваешь убирать.
— Вы сами убираете? — удивились тряпки, колыхаясь,
— Не ваше дело!
— Хорошо. Мне нужно побеседовать с вами, граф.
— Не думаю…
— Почему?
— Во-первых, вы не представились. Во-вторых, вторглись в частное владение. В-третьих, одеты хуже некуда. Я даже не знаю, где в этой куче тряпок искать вашу голову. Где вы откопали эту мерзость? Ее постеснялся бы напялить даже самый опустившийся бродяга!
Гость замялся. Очень может быть, что до меня никто не подвергал его туалет столь уничижительной критике.
— Или вы божество помоек? — усмехнулся я.
Тряпки встрепенулись, словно от сквозняка, и мне подумалось, что сейчас они улетят, но спальня, как вы помните, была закрыта, а значит, ветры, беспокоящие мистического оборванца, дули не в нашей плоскости пространства. И не причиняли незнакомцу неудобств.
— Не будем углубляться в детали, — сказал гость. Голос его походил на плач безутешного привидения под сводами заброшенного замка — у меня мурашки по плечам прыгали.
Пожалуй, я повременю слезать. Сидя на шкафу, отбиться от злодея будет легче.
— Ладно. Что вам нужно? Я прощаю вам вторжение, так что извольте высказать свою просьбу и выместись вон.
Тряпье явно опечалилось. Видимо, не такой реакции оно ждало от меня.
— Вчера ночью вы были в некоем доме, помните?
— Ха! Еще бы! Несмотря на то что снадобье Селины воскрешает мертвых, я чувствую себя до сих пор не так однозначно. А все почему? Я упал с лестницы, а перед этим меня едва не съели летучие мыши! А еще перед этим я играл в фанты!..
— Да, мне это известно, — сказали тряпки.
— Изв… так! Ну! И чего мы хотим? Кто вас послал? Предупреждаю, шантаж не пройдет! И угроз отбросов общества я не боюсь! Я чародей!
— О! Никаких угроз, что вы! Я здесь совсем не поэтому!
— А отбросы общества? Вы не имеете к ним отношения?
— Нет. Более того, вы поймете меня как чародей — я не принадлежу этой реальности…
— Значит, все-таки божество? Или призрак? Или нечто, созданное чарами? Признавайтесь!
Тряпки поднялись над полом выше.
— Остановимся на божестве.
— Хорошо. И с кем же имею честь говорить?
— Спящий Толкователь, — ответил гость.
— Это вы сами придумали?
— Нет… точнее… так сложилось. Каждый бог носит какое-то имя, вы согласны?
— Поверю на слово. Итак,
— Причина таинственна только на первый взгляд, но при ближайшем рассмотрении оказывается очень простой.
— Да что вы говорите? И?
— Из пустого дома на улице Висельников вы взяли блокнот.
— Вы и это знаете? Ах да… Он ваш?
— Нет. Но он имеет первостепенное значение в тех событиях, которые имеют место в нынешний момент.
— Ничего не понимаю.
— Вы заглядывали внутрь?
— Да. Там сплошная белиберда. Какой-то псих исписал его закорючками и зарисовал всякой дрянью, считая, видимо, что это забавно.
— О нет! Содержание блокнота никоим образом не имеет отношения к шуткам и забавам. Речь идет о судьбах мира!
Я разразился гомерическим хохотом, если, конечно, можно так обозвать рев, вырвавшийся из моей глотки.
— Судьбы, вы сказали?
— Судьбы или судьба мира — суть от этого не меняется, — печально заметил Спящий Толкователь.
— Да вы серьезно, что ли?
— Именно, граф. Серьезно.
Я икнул.
— Содержимое блокнота необходимо подвергнуть расшифровке, и чем быстрее это произойдет, тем лучше, — сказали тряпки. — Я принес вам ключ от шифра.
— Подождите! Не будем гнать лошадей! — запротестовал я, попеременно покрываясь то горячим, то ледяным потом. — Хотите сказать, чтобы этим занимался я? Лично?
— Да.
— Почему? Почему снова?
— В самое ближайшее время ваш мир может погибнуть, и если это случится, пострадают и иные части мультиверсума. Все они связаны между собой крепким узами, поэтому несчастье с одним из них неизбежно вызовет цепную реакцию. Это недопустимо.
— Но…
— Вы были избраны влиться в ряды тех, кому предначертано спасти вселенную.
— Что???
Я ощутил, как шкаф подо мной пустился отбивать степ, и тут же спальня, тоже загоревшись идеей потанцевать, закружилась, словно карусель.
— Граф?..
В ответ ваш покорный заклокотал тетеревом и вцепился в свои волосы. Видя, как меня перекосило, гора тряпья отпрянула.
— Вам нехорошо?
Я поспешил заверить его, что нехорошо, да-да-да, мне нехорошо, так, что прямо сейчас я отброшу волшебную палочку…
— Удивлен вашей реакцией, — заметило божество.
С горечью и циничной бравадой обреченного я ответил, что от рождения моя судьба — реагировать именно так. точно так же от рождения неведомые силы предписывают мне спасать всех без разбора. Проблема в том, попытался объяснить ваш покорный, что моего согласия никто не спрашивает. Даже если речь идет о спасении мира или еще чего-то столь же значительного.