Седьмая руна
Шрифт:
– Сюда заходила молодая красивая девушка?
– Никак нет.
– Нет? – капитан Богарне переглянулся с псом. Бонни мотнул головой и заскулил, давая понять, что ошибки быть не может.
– Никто не заходил. Только часа два тому назад привели арестованную.
– Арестованную? – насторожился Этьен.
– Да, молодая женщина, блондинка, видать из этих… – полисмаг презрительно скривился.
– Из кого?
– Да девок, какие аристократов ублажают, – дежурный сделал несколько выразительных движений и осекся под мрачным
Запоздало сообразив, что выдал себя, дежурный замолчал.
– И все?
– Так день же! Господа аристократы почивать изволят… обычно все к вечеру случается.
– Кто производил арест? – процедил Этьен, почти не сомневаясь в личности арестованной.
– Жюль и Тоби.
– Где они?
– В дежурке… в комнате для оформления протоколов, – поправился полисмаг. – Прямо и направо!
Этьен кивнул и направился по коридору. Запах табачного дыма вперемешку с потом и луком заставил его поморщиться, а грубый смех, доносящийся из-за двери, указанной дежурным, – сурово сдвинуть брови. Бонни, идущий у ноги, злобно рыкнул.
– Тише. Учти, говорить буду я! – Этьен распахнул дверь и вошел, рукой разгоняя табачный дым.
– Капитан Богарне. Центральное управление, – объявил он трем полисмагам, сидящим за столом.
Колода карт и смятые ассигнации красноречиво свидетельствовали о том, как весело проходит дежурство. Чуть поодаль лежала знакомая холщовая с вышивкой сумка, из которой выглядывали исписанные аккуратным почерком листы.
Этьен почувствовал, как его захлестывает ярость.
– Где она? – процедил капитан.
Полисмаги переглянулись, понимая, что влипли по полной.
– Кто она? – попытался выкрутиться старший из них.
– Арестованная. И не делайте вид, что не понимаете, о ком идет речь! – взорвался Этьен. Бонни поддержал рычанием.
– Так это… – сержант попятился, не сводя взгляда со злобно скалящегося огромного пса. – Бузила сильно. Мы ее в карцер…
– Ведите!
– Но капитан де Гра…
– Ответит перед префектом за произвол! Вперед!
Полисмаги переглянулись, прекрасно понимая, на кого их начальник спустит собак. Сержант опомнился первым:
– Следуйте за мной, господин капитан!
Подхватив со стола связку ключей, он направился к дверям. Остальные потянулись следом.
Этьену понадобилось все самообладание, чтобы не оттолкнуть полисмагов и не пуститься бегом по ступеням, ведущим в подвал. Поворот, еще один. Наконец полисмаги остановились. Звякнули ключи. Дверь распахнулась, он шагнул внутрь. Взлохмаченная, в помятом платье Франсуаза стояла посередине камеры, гордо вскинув голову. При виде капитана Богарне ее глаза расширились от удивления.
– Вы?
Этьен не успел ответить, пес ворвался в камеру и радостно запрыгал вокруг хозяйки.
– Бонни!
Девушка наклонилась, желая погладить верного
– Наручники? – он заметил железные браслеты на запястьях девушки. – Немедленно снять!!!
– Но она это… бузила… – беспомощно возразил один из полисмагов, все еще пытаясь оправдаться.
– Я сказал снять! – процедил капитан Богарне, смерив стоящую перед ним троицу убийственным взглядом. Бонни зло гавкнул, поддерживая приказ. Сержант спешно полез в карман кителя, достал ключ, от волнения уронил, сразу же поднял и расстегнул наручники.
Франсуаза почувствовала, будто миллионы тонких игл одновременно впиваются в кожу. Стон вырвался непроизвольно. Чтобы не показывать слабость, девушка прикусила губу.
Этьен невесомо коснулся ее плеча, магией притупляя боль. Франсуаза благодарно улыбнулась, но он уже отвернулся, мрачно смотря на понурых стражей правопорядка.
– Наверх, – коротко распорядился он.
До самого кабинета никто не сказал ни слова. Встречавшиеся по пути полисмаги провожали коллег удивленными взглядами, но благоразумно не торопились задавать вопросы в присутствии постороннего офицера и его спутницы.
– Доложите причины ареста! – потребовал капитан Богарне, как только дверь кабинета закрылась.
– Магичила она, господин капитан! – вытянувшись в струнку отрапортовал уже знакомый Франсуазе Жюль. – Без дозволения!
– Мадемуазель д’Эгре не нужны разрешения, она дипломированный некромант.
– Женщина? – сержант не мог сдержать удивления. – Но…
– Желаете оспорить подпись ректора Суар де Бонне? Или вы против королевского указа, разрешающего женщинам получать образование? – холодно осведомился Этьен.
– Нет, но…
– Завтра положите на стол объяснительную. И положите ее не капитану де Гра, а мне лично! Да, и верните мадемуазель ее вещи!
– И деньги, – тихо добавила Франсуаза, не сводя взгляда с ассигнаций, все еще лежащих на столе вперемешку с картами.
– Так точно! – полисмаги засуетились, сгребая злосчастные купюры в кучу.
– ВСЕ деньги, – веско произнес Этьен.
Несколько смятых купюр легли на стол.
– До последней монеты!
Полисмаги переглянулись и послушно вывернули карманы, выкладывая медяки.
– Пересчитайте, – Этьен придвинул деньги к Франсуазе. Она покачала головой. Руки все еще немели, и ей не хотелось, чтобы это видели.
– В этом нет необходимости. Я бы просто хотела как можно быстрее покинуть это здание.
– Разумеется, – кивнул капитан Богарне. – От лица полисмагического управления приношу вам извинения, мадемуазель. Уверяю, что виновные будут наказаны со всей строгостью! – Этьен поклонился. – Позвольте проводить вас?
– Да, конечно, – Франсуаза подхватила сумку, проверила, на месте ли черновик доклада и направилась к двери, которую распахнул капитан Богарне.