Седьмая вода на коньяке
Шрифт:
– А хрен их знает, как они тебя нашли? – развела та руками. – Может, у них какие-нибудь свои, сверх-крутые способы имеются? Машка вон тоже удивлялась. Я предполагаю, что в этом кейсе жучок сидит и пеленгует. А иначе как еще можно было узнать, где ты живешь? Ты лучше не заморачивайся пока на этом, потом будем думать, что и как. Послушай, что дальше было! Машка, продолжай рассказывать, – распорядилась Вера.
Маша продолжила свой рассказ, потом ее сменила Вера и тоже поведала о том, как она повстречалась с алкоголичкой и как выкупила у нее футляр с винтовкой.
– Ты хочешь сказать, что он у вас?! – не поверила своим ушам Наташа.
– Естественно, – гордо ответила
Через мгновение девушки услышали, как их подруга завопила:
– Бабушка, кто тебе разрешил это трогать?!
Наташа с Верой, не сговариваясь, как по команде, сорвались со своих мест и ринулись на вопль Марии. В комнате они застали весьма оригинальную картину. Бабушка Маши, Екатерина Ильинична, по-деловому собирала винтовку по составным частям, совершенно не обращая внимания на крики своей внучки.
– Сейчас же положи все на место, она может выстрелить и поранить кого-нибудь, – еле вымолвила Мария. – Ты слышишь, что я тебе говорю?
– Слышу, слышу, – кивнула головой Екатерина Ильинична, не бросая своего занятия. – И нечего так надрываться, я не глухая.
Когда последняя деталь встала на свое место, бабушка поставила винтовку «на попа»: стволом вверх, а прикладом вниз.
– Думала, что забыла, ан нет, руки еще все помнят, – улыбнулась пожилая женщина. – А теперь, милые дамы, прошу доложить по всей форме: откуда у вас эта «игрушка». Только предупреждаю сразу, не смейте мне врать, – строго приказала она.
– Нашли… на улице, – пробормотала Маша.
– Не ври, – нахмурилась женщина. – Я слышала ваш разговор.
– А что же тогда спрашиваешь, если слышала? – огрызнулась Мария.
– Хочу еще раз послушать, – хитро прищурилась Екатерина Ильинична и, вновь взяв винтовку в руки, продефилировала в сторону кухни. Она уселась за стол, положила ногу на ногу и, достав из пачки сигарету, закурила. Винтовку она поставила рядом с собой.
В свои семьдесят девять лет Машина бабушка была достаточно энергичной дамой. Ходила она всегда в брюках, носила короткую модную стрижку и всегда красила волосы, чтобы не было видно седины. Тщательно следила за лицом, не забывала на ночь нанести питательный крем, а утром протирала щеки лосьоном. Если шла в магазин или на прогулку, непременно подкрашивала губы и надевала шляпку. Шляпок в гардеробе Екатерины Ильиничны было великое множество. От летних, соломенных, до зимних, меховых. Практически к любому наряду у нее имелась своя шляпка. Женщина была героем войны и очень этим гордилась. Когда началась война, ей было шестнадцать лет, а через два года, достигув совершеннолетия, Катя сразу же ушла на фронт добровольцем. Два года она таскала с поля боя раненых бойцов, стреляла наравне с мужчинами, если это было необходимо, а после победы вернулась домой в военном мундире, увешанном орденами и медалями. Екатерина Ильинична любила общаться с молодежью и терпеть не могла сидеть у подъезда со своими сверстницами и упиваться сплетнями. Она предпочитала пойти на выставку какого-нибудь модного художника, отправиться в театр на премьеру новой пьесы или, в крайнем случае, сходить в кино на новый блокбастер. Ведением домашнего хозяйства бабуля себя обременять не собиралась, поставив перед своей дочерью, матерью Маши, это условие сразу же, как только они съехались в одну квартиру десять лет назад:
– Я за свой век наработалась достаточно, теперь хочу отдыхать, развлекаться и ничего не делать.
На это заявление она получила вполне одобрительную резолюцию и была весьма довольна.
– Итак, мои дорогие пташки, в чем же дело? – прищурилась
Девушки растерянно переглянулись, не зная, что делать.
– Ба, я думаю, что эта история совсем не для твоей нервной системы, – попробовала отвертеться Мария. – Давай мы спрячем эту винтовку до поры до времени, а потом отнесем куда положено.
– Моя нервная система даст фору вам, молодым, на сто очков вперед! – отбрила внучку женщина. – Так что не стоит о ней так уж беспокоиться. Или ты хочешь, чтобы я позвонила твоему отцу и в срочном порядке заставила его приехать на бывшую родину? Думаю, что он предпочтет послать ко всем чертям всех японцев, вместе взятых, нежели потерять свою единственную дочь, – строго сдвинув брови, заявила Екатерина Ильинична.
– Зачем же звонить отцу? – растерялась Мария. – Его нельзя волновать, у него слабое сердце… и молодая жена.
– И я о том же, – спокойно согласилась бабуля и уставилась на внучку прищуренными глазами.
– Понимаете, Екатерина Ильинична, во всем виновата я одна, а Маша здесь совсем ни при чем, – неуверенно начала говорить Наташа. – Меня перепутали с какой-то девушкой в кафе, и после этого… все и началось.
– Что именно? – строго спросила бабуля.
– Меня теперь ищут и хотят убить, как опасного свидетеля, а я никак не могу встретиться с Савинским, чтобы предупредить его, что они хотят и его убить, – на одном дыхании выпалила Наташа.
– Так, стоп! – прикрикнула женщина. – Что-то я не понимаю, кого хотят убить: тебя или какого-то Савинского?
– Теперь уже обоих, – ответила за Наташу Вера.
– Ты связана с этим Савинским какими-то отношениями? – задала следующий вопрос Екатерина Ильинична.
– Да нет, я его даже не знаю. Впервые увидела его вчера вечером, а потом ночью, когда он окунул меня в джакузи, – сморщив нос, ответила Наташа.
– Ладно, с этим потом разберемся, кто там кого в джакузи купал, – махнула бабушка рукой и, повернувшись к Маше, задала вопрос уже ей: – Говори, как попала к вам эта винтовка? Это оружие снайпера, оно с оптическим прицелом и глушителем.
– Бабуля! – округлила Маша глаза. – Откуда ты про такие вещи знаешь?
– Оттуда, – огрызнулась бабушка. – И хватит мне зубы заговаривать, немедленно рассказывайте все, иначе я прямо сейчас же звоню твоему отцу в Страну восходящего солнца!
14
Андрея разбудил телефонный звонок. Он нехотя повернулся и взял трубку.
– Да, слушаю, Савинский у телефона, – недовольно проворчал он.
– Андрей Юрьевич, я звоню, чтобы напомнить вам, что сегодня в шестнадцать часов у вас встреча с ветеранами, – прощебетала секретарша извиняющимся тоном. – Я знаю, что вчера в вашем доме был праздник, и не стала беспокоить вас с утра.
– Сколько сейчас времени? – спросил Савинский.
– Уже двенадцать тридцать, Андрей Юрьевич.
– Спасибо, Ирина, я собираюсь, – проговорил мужчина и вскочил с постели. Он быстро прошел в ванную комнату и встал под прохладный душ.
«Странно, что Анжелина не притащилась ко мне с утра пораньше с этим дурацким подносом на колесиках, – подумал он. – Что это с ней, интересно? Неужели так сильно оскорбилась, что даже не желает меня видеть? Может, и в самом деле она беременна, и я ее незаслуженно обидел? Ничего, после встречи с ветеранами заскочу в ювелирный магазин и куплю ей подарок. Как только вручу, она сразу же и оттает. Что-то голова у меня болит после вчерашних событий, будто я литр водки выпил. Вернее, не вчерашних, а сегодняшних», – сам себя поправил он.