Седьмое чувство. Дилогия

Зинченко Майя Анатольевна

– Еще эля?
– осведомилась она.

– Нет, спасибо, - буркнул монах, поднимаясь из-за стола и одним движением надевая маску.

Он развернулся и кинул девушке мелкую монету, которую та поймала на лету.

– Постойте. Вас спрашивает один господин.

– Кто?
– насторожился Клемент и быстрым взглядом обвел зал.

– Он сидит возле игрального бочонка. Того, что стоит возле окна. Если не хотите с ним разговаривать, то можете уйти через черный ход.

– Спасибо, но не стоит, - ответил монах, разглядев в нескладной угловатой фигуре Равена.
–

Это мой старый знакомый.

Он пересек зал и остановился возле столика лекаря. Тот приветственно кивнул и молча указал на место подле себя.

– Я как раз собирался уходить.

– Но ведь пару минут ты вполне можешь мне уделить.
– Равен подождал пока Клемент сядет и продолжил.
– Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно.

– Спина зажила? А лицо?

– Я же сказал, что все нормально. Ты меня позвал только для того, чтобы осведомиться о здоровье?

– Нет, не только. Я получил посылку с деньгами, что ты оставил у моего входа.

– Я знаю.

– Следил за мной?

– Конечно.

– Я так и думал, - пробормотал Равен.
– Не ожидал тебя здесь увидеть, - он мотнул головой, - в таком сомнительном месте.

– Взаимно. Но мне можно, я ближе к отбросам общества, чем ты.

– Да я зашел случайно, - махнул рукой лекарь.
– Поздний вызов к тяжелому больному. На обратной дороге решил согреться, выпить кружку чего-нибудь горячего.
– Он внимательно посмотрел в глаза монаху.
– Зря ты тогда сбежал. Выбрался через окно, да еще при помощи простыней, словно мы твои тюремщики. Променять нас на неизвестность - это глупо.

– Я сделал свой выбор.

– Но я смотрю, что ты неплохо устроился. У тебя хорошая одежда, оружие. Откуда у тебя деньги?

– Нашел, - ответил монах, и его губы невольно разошлись в язвительной улыбке, которую не мог видеть лекарь.
– Они плохо лежали, и я взял их себе.

– Ладно, оставим эту скользкую тему… Не буду дальше спрашивать, из опасения, что мне может не понравиться твой ответ. Ты всегда носишь эту маску?

– Почти всегда. Но так как по городу я хожу в ночное время, то на меня почти не обращают внимания. Иногда, правда, принимают за наемного убийцу, но я к этому уже начинаю привыкать.

– Зря ты убежал… - повторил Равен.
– Мы возлагаем на тебя большие надежды.

– Возлагали, - поправил его Клемент.

– Нет, именно возлагаем. Ты волен делать все, что тебе вздумается, но судьбу не изменить.

– Не думал, что, - монах понизил голос, - маги такие фаталисты. Вам же подвластны могущественные силы, есть серьезный повод возомнить себя вершителями судеб.

– Это разные вещи. Глупо отрицать очевидное. Но ты же не забыл, что с тобой произошло, и не простил орден?

– Мне пора.
– Монах стремительно поднялся.

– Рад был увидеть тебя в добром здравии и достатке, - сказал Равен.
– Я за тебя беспокоился. Первую неделю боялся, что найду своего пациента замерзшим где-нибудь на улице.

– Я живучий, - мрачно сказал Клемент.
– К сожалению.

– Двери моего дома открыты в любое время. Если тебе понадобиться моя помощь -

магическая или врачебная, ты всегда можешь на меня рассчитывать. И… если тебе будут необходима какая-то информация, - он понизил голос, - любые сведения по интересующему тебя вопросу… Знай, что я могу раздобыть их за короткий срок.

– Спасибо на добром слове, но заходить не обещаю. И больше не ищи со мной встречи.

– Да, я понял, - грустно кивнул Равен.
– Ты уже все решил и нам с тобой не по пути.

– Именно так. Свет и покой тебе, - по привычке сказал Клемент.

Лекарь хотел добавить что-то еще, но передумал и прощально помахал ему рукой. Переубеждать, и уж тем более следить за монахом он не стал.

Пелес очнулся от тяжелого забытья, в котором он пребывал последних несколько часов. Он поднял голову и застонал. Яркий свет от множества факелов бил ему прямо в глаза, да так сильно, что они слезились. Во рту пересохло, распухший язык жгло огнем. Смотрящего тошнило и он чувствовал себя так, будто бы отравился несвежей рыбой. Пелес глубоко вздохнул, дернулся и обнаружил, что он сидит на стуле крепок связанный по рукам и ногам. Мужчина удивленно заморгал, желая удостовериться, что это не сон. Как он здесь оказался? Последнее, что помнил Смотрящий - это была его спальня и стакан теплого молока, который он выпил перед тем как лечь в постель. Молоко он принимал от болей в желудке, которые беспокоили его уже вторую неделю.

– Надо же! Очнулся, - удовлетворенно сказал хриплый голос.

– Кто здесь?
– Пелес сощурившись, повернул голову.

– Тебе удобно сидеть, не жестко? А впрочем, какая разница… Не вертись и не пытайся освободиться. Ты связан надежно.

Перед ним появилась фигура в черном плаще и в такой же черной маске, полностью закрывающей лицо. Только серо-зеленые глаза холодно поблескивали в прорезях. Эта маска притягивала взгляд и внушала ужас одновременно.

– Что это значит?
– воскликнул Пелес.
– Кто вы?

– Эта иллюминация в твою честь, - незнакомец взял со стены факел и повесил его на другое место, поближе к пленнику.
– Обычно здесь темновато, но ради такого важного гостя я готов на все.

– Кто вы?
– обеспокоено повторил Смотрящий.
– И что здесь делаю я? Зачем вы меня связали?

– Ну, надо же, сколько вопросов сразу… - осуждающе покачал головой человек.
– Где же твоя знаменитая выдержка?

– Возможно, вы меня с кем-то спутали?
– сказал Смотрящий с надеждой, крутя кистью и пытаясь незаметно освободить руку.

– Если это так, то получается, что я зря тащил твою безжизненную тушу на себе из самой спальни?
– деланно ужаснулся незнакомец.
– Еще чего не хватало! Нет, я бы не допустил подобной ошибки, я точно знаю кто ты. Твое имя Пелес. Пелес… Однажды ты сказал, чтобы мы запомнили твое имя, и я запомнил, не сомневайся.

– Во имя Света, что здесь происходит?!
– воскликнул Смотрящий и тут же получил удар кулаком в челюсть.

– Не смей призывать Свет своим лживым ртом!
– воскликнул похититель.
– Ты недостоин его!