Седьмое чувство. Дилогия

Зинченко Майя Анатольевна

– Госпожа, – в комнату вошел высокий человек средних лет, тоже весь в белом; это был один из ее людей, – у меня срочные донесения от Васма.

– Говори, Фрел. – Предсказательница открыла глаза.

– Он утверждает, что видел, как к нам двигалось войско Повелителя Ужаса. И еще он говорит, что видел, как солдаты Повелителя убили безоружное местное население. Васм настаивает на том, что их зарезали, словно свиней. – Голос Фрела дрожал. Он был сильно взволнован.

– Что еще? – Лицо женщины оставалось непроницаемым.

–

Васм считает, что это произойдет через три года. Будут убийства, поджоги, и наш храм… его тоже сожгут. – Фрел сглотнул слюну. – И воины Повелителя убьют всех монахов.

– Это все? Он видел что-нибудь еще? Что-нибудь обо мне?

Фрел покачал головой:

– Нет, ничего. Я специально у него о вас спрашивал, но он все отрицает.

– Как всегда, я непроницаема для других, – с грустной усмешкой сказала Предсказательница.

– Васм очень плох, бедняга. Он никак не может прийти в себя, его колотит, словно в лихорадке, он стонет, и повторят только одно: «Ужас, ужас, ужас».

– Кто еще знает о его видении?

– Я и второй дежурный, Цивим. Он сейчас присматривает за Васмом.

– Я его навещу чуть позже. А пока никто не должен знать о его предсказании.

– Но почему, госпожа? – удивленно спросил Фрел. – А, вы, наверное, хотите избежать паники? Мы не будем говорить об этом людям в Вернстоке, но ведь остальные монахи должны знать правду. Словам Васма можно верить, он очень критично подходит к посещающим его видениям. К тому же он признался, что не в первый раз видит его, но еще никогда так ярко. Или он ошибается?

Предсказательница молча встала из-за стола и подошла к Фрелу вплотную. Монах был на целую голову выше ее.

– Нет, он не ошибается. Я видела то же самое. И даже больше, – сказала она, глядя ему в глаза. – Но никто – ни монахи, ни местные жители – не должны знать о том, что видел Васм. Все должно идти своим чередом.

– Но все эти люди… – ошеломленно сказал Фрел, – они же погибнут. А если предупредить их, у них будет шанс спастись. Да и наш храм… Я не хочу… Что такого мы сделали Повелителю, что он будет так жесток с нами?

– Васм видел твою смерть?

– Да. – Монах побледнел и сжал кулаки. – Меня сожгут солдаты Повелителя. Для собственного увеселения. Когда я пришел к тебе в храм, я дал себе слово быть сильным и не бояться трудностей, но я не хочу так умирать.

– Никто не хочет умирать, Фрел. Даже я. И Повелитель Ужаса тут ни при чем. Не он отдаст приказ.

– Не он?..

– К тому времени он тоже будет мертв. Наша земля – один большой могильник, в ней найдется место и для великого императора.

– Но я не хочу, чтобы было разрушено все, что мы создали. – Монах был в смятении. – Солдаты осквернят это чистое место.

Предсказательница рассмеялась:

– Не говори ерунды. Место нельзя осквернить. Ни это, ни какое-либо

другое. Пройдет время, и сюда снова будут приходить в поисках просветления.

– Но нас же уже не будет. – Фрел опустил глаза.

– Если я скажу, что наша смерть – это необходимая жертва, тебе станет легче?

– Необходимая жертва для чего? – недоверчиво спросил монах.

– Ты будешь молчать?

– Клянусь вам в этом, госпожа.

– Да я и так знаю, что будешь. Ты хороший человек Фрел. Не стань ты монахом, из тебя мог бы получиться замечательный муж и отец. Но ты выбрал другой путь.

– Да, госпожа.

– Тогда слушай: наши потерянные жизни не будут напрасны. Они откроют дорогу новому миру. И ты, и я, и остальные, которых убьют с первым лучом восходящего солнца, – все мы послужим для него началом. Но только в том случае, если ничего не будем предпринимать. Если не покажем, что мы знаем об этом. Затеяна очень большая игра, в которой даже боги – это пешки. – Она внимательно посмотрела ему в глаза. – Малейшая ошибка, и игра будет проиграна. И последствия проигрыша, можешь мне поверить, окажутся губительными для всего живого. Ничего не бойся, Фрел, – ласково сказала Предсказательница. – Ты же знаешь, что бренно только тело, душа бессмертна.

Монах устало кивнул:

– Да, госпожа. И хотя я не понял, о каком новом мире вы говорите, но я всегда доверял вам и поэтому буду молчать. Однако как быть, если остальные монахи увидят то, что увидел Васм?

– Это знание не должно выйти за пределы храма. Ни в коем случае, – сказала Предсказательница решительно. – Иначе вся система рухнет.

– Никто из наших не склонен трепать языком, – пробормотал монах, – но предупредить людей захотят многие.

– Как раз этого нельзя допустить, как бы жестоко ни звучали мои слова. – Предсказательница бессильно опустила руки. – Это может в корне повлиять на будущий ход событий. Фрел, я хочу, чтобы ты рассказал о моем решении Цивиму. Передавать содержание разговора не нужно, просто скажи, что я запрещаю обсуждать эту тему.

– Да, госпожа. Я сделаю так, как вы хотите.

– Спасибо. – Предсказательница благодарно кивнула. – А теперь иди. Мне нужно побыть одной.

Фрел поклонился и вышел. Предсказательница тяжело вздохнула и села за стол, опершись локтями о его крышку. Тяжело принимать подобные решения. Чувствуя колоссальную ответственность, она боялась ошибиться, а ведь на весах лежало столько чужих жизней…

Нет, она не могла ошибиться. Будущее ясно подсказывает ей единственно верный путь, по которому она должна пройти до конца, даже если это будет стоить ей жизни и, что еще страшнее, добровольного отказа от единения со своей второй половиной. Ничего более жестокого и придумать нельзя, но ради конечной цели она все равно пойдет на это.