Седьмое доказательство
Шрифт:
Видовая продолжительность жизни – это средний максимальный возраст, достигаемый особями определенного вида при наиболее благоприятных условиях существования. Для многих животных видовая продолжительность жизни составляет четырех – пятикратный срок достижения половой зрелости и полного развития (так называемый «коэффициент Бюффона»). У человека половая зрелость наступает в возрасте 16—18 лет. Помножив этот возраст на коэффициент Бюффона мы и получим видовую продолжительность жизни для человека 80±10 лет.
Большинство исследователей сходится на том, что видовая, биологически возможная продолжительность жизни за обозримый исторический период существенно не изменилась.
Нанеся на график статистические данные о продолжительности жизни, учёные увидели удивительную картину: волна средней продолжительности жизни натолкнулась на скалу видовой продолжительности жизни и остановилась на значении около 80 лет. Все дальнейшие усилия оказались неспособны сдвинуть среднюю продолжительность жизни далее этого срока, они лишь приводят к тому, что пик графика в районе 80 лет становится все более выраженным.
По классификации Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) возраст свыше 75 лет считается старческим, а люди в возрасте более 90 лет именуются макробиотами, т. е. людьми, пережившими биологический предел жизни. Количество последних настолько ничтожно, что никак не влияет на статистику общей численности. Эта классификация подчёркивает: возраст около 80 лет – предельный срок, отведённый человеку. Царю Ксерксу не зря взгрустнулось под Абидосом.
А как же библейские патриархи, жившие более 900 лет? Может, они являются чудесным исключением из общего правила? Да нет же, и с ними всё в порядке. Сроки их жизни кажутся такими чудовищными потому, что в древности использовалась иная система счёта: время жизни измерялось не в годах, а в «лунах», то есть лунных месяцах, составляющих около 29 дней. Пересчет на нынешнюю систему исчисления показывает, что Адам прожил 73 полных года, его сын Сиф и внук Енос – соответственно 72 и 71, а рекордсмен Мафусаил немного не дотянул до 77-го дня рождения, что и в наши дни считается преклонным возрастом. Как видим, библейские патриархи вполне укладываются в общую статистику. Итоги которой подвел Акхат, герой угаритского эпоса, дошедшего до нас благодаря глиняным табличкам, записанным четыре тысячи лет назад:
«Что становится с человеком в его последний час?Что суждено человеку судьбой?Белизна покрывает его голову,Старость на моей макушке,И умру я той же смертью, что и каждый,Да, умру я в конечном итоге».Но вот что удивительно: в библейском тексте, датированном не позднее II века до н. э., приводятся точные данные о видовой продолжительности жизни человека, которую учёные установили только в XIX веке, то есть более двух тысяч лет спустя!
«Дней лет наших, – свидетельствует Библия, – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет…» (Пс.89:10)
Vita brevis 3
Как быстро всё исчезает: самые тела в мире, память о них в вечности!
Не только человек, но и любое живое существо имеет свою, вполне определённую видовую продолжительность жизни.
3
Жизнь
Наступает осень, зелёная трава становится бурой и жёсткой, листья на деревьях приобретают красный или жёлтый цвет – это разрушается содержащийся в них хлорофилл – а затем опадают, устилая землю и наполняя воздух запахом тления.
«Не видел ли ты, – говорит Коран, – как Бог низводит с неба воду и проводит её источниками по земле? Ею Он взращивает травы разновидные по своим цветам; после того заставляет их увядать, и ты видишь их пожелтевшими, а потом делает их сухими стеблями. Истинно, в этом есть поучительное для людей, обладающих рассудительностью» (К. 39:22).
Некоторые деревья живут долго. Когда спилили одну калифорнийскую секвойю, на пне насчитали около 3500 годовых колец. Дерево прожило 35 столетий и достигло 150 метров высоты. Но и такие долгожители обречены на гибель. Свидетель тому – каменный уголь, используемый нами как топливо. Уголь – не что иное, как окаменевшие остатки древних деревьев.
Некоторые растения и животные гибнут в природных катаклизмах, становятся чьей-нибудь пищей, но даже в самых идеальных условиях они не могут преодолеть порога видовой продолжительности жизни: каждому живому существу установлен свой предел долголетия, своя судьба.
Древние греки представляли силы, определяющие продолжительность жизни, в виде трёх суровых старух, называемых Мойрами (от греч. , «участь, доля»), которые прядут нити судьбы и в нужный момент их обрезают. Гомер называет их имена: одна зовётся Лахезис (греч. , «дающая жребий»), у неё в руках мерка или весы – она назначает жребий ещё до рождения человека и следит за его исполнением; вторая – Клото (греч. , «пряха»), с веретеном в руке, прядущая нить жизни; а третья – Атропос (греч. , «неотвратимая») – неумолимая, неотвратимая участь (смерть), в руках у неё книга судеб и ножницы, которыми она перерезает нить жизни, следя, чтобы она не превышала положенного срока. Об этих трёх Мойрах упоминал и Платон в «Республике», называя их дочерьми богини Ананке («необходимости»). У римлян греческим Мойрам соответствовали Парки.
Современная наука объясняет существование пределов жизни явлением программируемого клеточного самоубийства, получившим название «апоптоз». Этот термин впервые появился в работе Дж. Керра и его коллег, опубликованной в 1972 году в British Journal of Cancer.
Термин «апоптоз» происходит от греческого – «опадание листьев». В отличие от «некроза» – несовместимого с жизнью повреждения клеток внешними агентами или неадекватными условиями среды, «апоптоз» внутренне, генетически предопределён, и является чётко регулируемым процессом умирания клетки.
Причина «естественной» смерти, таким образом, заключена в самом организме, в веществе, из которого он состоит.
Как известно, любой живой организм, в том числе и человеческий, состоит из клеток, размножающихся делением. До середины прошлого века считалось, что клетка может делиться неограниченное количество раз и, таким образом, существовать бесконечно долго, пока не будет разрушена в силу не зависящих от неё причин.
Это представление рухнуло в 1961 году, когда американский биолог Леонард Хайфлик обнаружил предел деления человеческих клеток – приблизительно 50 раз. Последующая гибель клетки неизбежна, на какие бы ухищрения мы ни шли. Клетку можно заморозить, а затем вернуть в обычное состояние – и она точно «припомнит», сколько раз она уже делилась!