Седьмой круг. Свой путь
Шрифт:
– Кого я вижу, быть того не может! – не теряя времени, стал вплетать блажь в уши посетителей делец. – Какими судьбами, старый пройдоха?
– И я рад встрече, любезный Хавьер, – Фредерик учтиво наклонил голову, когда слез с повозки. – Чует твое сердце о скорой наживе?
– А как же не чует? – гаркнул Хавьер, горячо обнимая давнего приятеля. – Встреча с тобой – всегда радость не только для души, но и для кошелька!
– Слаще и жгучей твоих напитков только твои пламенные речи, – разулыбался Фредерик. – Но как полагается, сначала дела, а потом поболтаем. Мне нужна пара бочек твоего
– Две бочки! Да ты с ума сошел, старик! – Хавьер даже хрюкнул от удовольствия. – Задумал меня дурачить?
– Пакость с ним, давай три!
Изумлению винного торгаша не было предела. Он прямо-таки заерзал от возбуждения внутри своего пышного кафтана и мигом принялся хлопотать среди работников о немедленной погрузке трех бочек Рубиновой Лозы в повозку, где терпеливо ожидал Лео.
– А это кто с тобой, – Хавьер мимолетно поприветствовал волшебника кивком головы. – Не уж-то нашел себе приемника наконец?
– Ах, нет, – отмахнулся Фредерик. – Так. Подвез заплутавшего парнишку.
– Любишь ты людям задарма помогать! И как только у тебя удалось стать таким искусным купцом?
Пока молодой помощник Хавьера с трудом громоздил внушительных объемов бочки в телегу, хозяин лавки нараспев любезничал с Фредериком, довольно побрякивая выручкой, оттянувшей оба его кармана. Лео не слишком вслушивался в их треп, особенно после того, как смекнул, что касается он исключительно личных воспоминаний двух старых друзей и партнеров.
Встреча продлилась с половину часа. После два торговца наградили друг друга не мене пылкими и учтивыми словами прощания и разошлись каждый по своим делам.
Великая Кузница Мордгарда не с проста называлась именно так. Она вполне могла бы стать главной достопримечательностью города, если бы не её нынешний владелец.
Ворчливый и отчужденный Бьерн Искусник, не позволял никаким зевакам приближаться к ней без деловых вопросов ближе, чем на три сотни шагов.
Во времена его отца и дедов, от которых Бьерн унаследовал славу и семейное ремесло, дела обстояли иначе. День и ночь горожане без устали толпились здесь, разевали рты и поражались красоте кованых фасадов, исполненных из прочных, ценных металлов, украшенных мифических зверями и всеми видами оружия, какие только этот мир успел повидать за всё время его существования. Когтистые лапы, покрытые блестящей в лучах Небесного Сердца, как живой, филигранно вычеканенной чешуей, рельефная шерсть на клыкастых мордах, сверкающие глаза, инкрустированные переливающими гранеными камнями; чередовались они с диковинными волнообразными саблями воителей Черной Пустыни, зазубренными, смертоносными кортиками и хитроумными бритвами пиратов Империи Архипелагов, и прочими-прочими экзотическими лезвиями со всех концов света. Обворожительная и невероятная работа нескольких поколений выдающихся мастеров теперь была сокрыта от глаз простых смертных.
Да, Бьерн позволял посещать свою невообразимую обитель, но только раз-другой в году по поводу больших городских празднеств. Сам же он в эти ненавистные ему часы запирал двери на всевозможные засовы и уходил глубоко внутрь, напиваясь до беспамятства, чтоб не слышать нелюбимый
– Великое творение небывалых мастеров, – вдохновенно проговорил Фредерик подгоняя повозку к стойлам. – Как жаль, что этот отшельник не позволяет людям любоваться своим жилищем чаще. Быть может, тогда жители Мордгарда не были бы такими угрюмыми…
– Поразительно! – Лео, кажется, впервые в жизни нашёл для себя нечто не менее восхитительное, чем магия. – Как такое вообще возможно?!
– Долгий, кропотливый и упорный труд целого рода, – объяснил Фредерик потирая спину после того, как неудачно спрыгнул на землю со своей колесницы. – Эх, разогнуться б теперь…
Кузница стояла у самой опушки непроглядно густого леса, навскидку, в четверти часа пешей ходьбы от города. Массивные железные двери её, отделанные редким деревом баснословной цены, были распахнуты. Обычно жар внутри подолгу не унимался, бурлил и полыхал, и пах горячей сталью. Но сейчас горнила и наковальни молчали, не смотря на дневной будничный час.
Судя по всему, ими не пользовались уже пару дней.
– Даю слово, налакался и где-то дрыхнет! – с легкой досадой заявил купец. – Но ничего-ничего. Сейчас устроим ему сюрприз. Прихвати-ка вон то ведро, если тебе не сложно…
К жилым помещениям от вольготной кузницы вёл каменный коридор. Двухэтажный, роскошный особняк делился на гостиную, кухню и спальные комнаты наверху. Наотмашь дал по носу резкий, характерный для многодневной попойки запах, едва визитеры преодолели порог большой залы с камином. Небрежно расставленные за круглым обеденным столом кресла пылились. Наискось висели четыре картины, едва не срываясь с гвоздей на стене, подпертой парой сервантов. Крупная туша зычно храпела недалеко от камина, развалившись на лохматом ковре.
– Слышь, пацан! Ты чё ненормальный?! – небритая, опухшая рожа с отъявленным недовольством щурилась после того, как её обладателя окатило холодной водой. – Ты как сюда вообще попал? Куда смотрят эти бездельники?!
– Я, эм… простите…
– И не стыдно вам, любезный, в вашем-то положении называть кого-то бездельниками, – широко заулыбался Фредерик. – Может, скажешь ещё, что совсем не рад встречи?
– Ах, это ты, старый плут, – кузнец унял гнев и с трудом стал вскарабкиваться на кресло. – Чего приперся то? Какими судьбами?
– Навестить старого друга, конечно, – отвечал Фредерик учтиво помогая Бьерну усесться. – А, может быть, и сделать ему предложение, от которого тот не сможет отказаться…
– Это только, если ты мне хочешь предложить выпить! – всхрипнул кузнец, крепко схватившись за голову. – Показывай уже свои подарки. Я же знаю, ты с пустыми руками не ходишь.
– И сегодня я особенно не с пустыми руками, – хитро ухмыльнулся торговец. – Думаю, удобнее всего нам будет переместиться во двор. Уверяю, ты об этом не пожалеешь.