Седое золото
Шрифт:
— Не сомневайтесь, ребята, успеем, — усердно крутя баранку, громко подбадривал Ник то ли Сизого и Айну, то ли себя. — По вертикальной скале этой неуклюжей скотине ни за что не вскарабкаться, нашим путём пойдёт. А это — не ближний свет! Успеем до лагеря доехать, а там и стволов хватает, и гранат много должно быть. Встретим, голубчика, что называется — во всеоружии! На части мелкие порвём!
— А не заблудимся опять, как давеча? — язвительно поинтересовался Сизый.
Ник даже возмутился:
— За кого ты меня
Погода действительно шикарная стояла: в меру тепло, солнечно, на голубом небе — ни единого облачка. Вот только ветерок очень неприятный — в лицо. Не в том дело, что волосы взъерошивает, причёску портит, а в том, что запах человеческий несёт навстречу ньянгу.
Хотя, судя по всему, этот монстр и без всякого запаха их где угодно, даже на Луне найдёт. Найдёт и слопает, не поморщившись ни разу.
Так что только один выход оставался — замочить этого ублюдка, к растакой-то матери!
Ехали долго и скучно: ложбинки, каменистые плато, скользкие осыпи, всё вверх и вверх, на встречу с небом.
Преодолевая очередной перевал, Ник услышал вдали странный гул: будто впереди гигантский двигатель работал, гораздо более мощный, чем тот, что на их «багги» был установлен.
Стали с перевала спускаться — гул всё громче, громче…
Ник остановил машину, прошёл вперёд по курсу движения. Метров через сто вышел на обрывистый берег горного каньона.
Внизу бушевал водный поток: сплошные буруны и водопады, вдоль берегов белая пена пузырилась — метровыми полосами. А сам каньон не очень и широким был — приблизительно метров сто двадцать.
— Вот она, река Белая! — объявил Ник. — Правильное дали ей название, соответствующее действительности.
Вдоль берега реки поехали, вниз по течению, в полном соответствии с шаманской "картой".
Через час Сизый тронул Ника за плечо:
— Начальник, Айна говорит, что дымком пахнет, жильё близко совсем, ты уж сбрось скорость на всякий случай — мало ли что ребятишки могут подумать при виде нашей колымаги необычной.
Тут он прав, те же чукчи тогда, при подъезде к стойбищу, чуть пальбу не устроили.
Вот и лагерь показался: на противоположном берегу палатки брезентовые выстроились в ряд, костерок дымит по-домашнему, между берегами реки переброшен подвесной мостик — хлипкий и непрезентабельный.
Проехав за подвесной мост, Ник остановил машину, но выбраться из неё уже не успел.
Четверо молоденьких солдат во главе с бравым старшиной выскочили из ближайшего куруманника, словно чертята из табакерки, дружно ощетинились трёхлинейками.
— Всем стоять! Руки за голову! Будем стрелять на поражение! — весело рявкнул бравый старшина.
Ник и Айна покладисто выполнили команду,
— Ты, борзый, потише — на поворотах крутых. Как бы пожалеть потом не пришлось…
Старшина оказался не из робкого десятка — тут же пальнул из своей трёхлинейки, пуля у Сизого над головой сантиметрах в тридцати прошла, пришлось Лёхе тоже грабки вверх вскидывать.
— Меня Иванов зовут, Никита Андреевич, — миролюбиво представился Ник. — Специальное подразделение «Азимут», НКВД Советского Союза.
— Документы, удостоверения, опознавательные знаки имеются? — въедливо поинтересовался паренёк.
Ник медленно опустил вниз левую руку, распахнул полу кухлянки и продемонстрировал два опознавательных значка, закреплённых на внутренней стороне одежды: один свой, другой — конфискованный у Эйвэ.
Старшина опустил винтовку и вытянулся в струнку, моментально признав в Нике большого начальника, остальные солдатики тут же последовали примеру своего командира.
— Жду ваших приказаний, товарищ Иванов!
Логика старшины была понятна: "Одна звезда на погоне — майор, две звезды — подполковник".
— Мне срочно нужен Вырвиглаз, Владимир Ильич! Где я его могу найти? — спросил Ник.
— А вон он, сам к нам идёт, — старшина махнул в сторону рукой.
Действительно, со стороны круглого холма, торопливо, опираясь на суковатую палку и сильно припадая на правую ногу, вышагивал заметно постаревший Вырвиглаз.
— Профессор, калоша прохудившаяся! — благим матом завопил Сизый и сломя голову бросился на встречу старику.
— Здравствуйте, Алексей, здравствуйте, — хрипло бормотал Вырвиглаз, неуклюже трепыхаясь в Лёхиных медвежьих объятиях и с недоверием косясь на усталый "багги".
С Ником профессор тоже задушевно обнялся, в глаза заглянул:
— А вы, Никита, очень повзрослели. Глаза совсем другими стали, седина на висках. Трудно вам пришлось, хлебнули горюшка?
Ничего Ник ему не ответил, просто потёрся лбом о стариковское плечо, словно помощи попросил.
— Извините, мадмуазель, не знаю вашего имени, — оживился Вырвиглаз, заметив Айну. — Не имел чести быть представленным. Ваши спутники — известные шалопаи, забыли осуществить эту важную процедуру.
— Мой старый кореш, зовут его — Владимир Ильич. Ты его можешь запросто Ильичём называть, он не обидится, — небрежно сообщил Айне Сизый и тут же надулся пузырём: — А это — Анна Афанасьевна Сизых, моя жена, для своих — Айна.
— Мои поздравления, господа новобрачные, — радостно заулыбался Вырвиглаз. — Безмерно счастлив познакомиться с вами, любезная Анна Афанасьевна! Безмерно счастлив! Сражён навек вашей красотой!…
Айна стыдливо опускала глаза долу и краснела как самая обычная гимназисточка, выслушивающая комплименты из уст стареющего ловеласа.