Сегун. Книга 3
Шрифт:
– Вам приказано уехать! Или вы будете казнены.
– Угрозы иезуитов бессмысленны, Ваше Преосвященство. Вы не говорите языком Бога, никогда не говорили и никогда не сможете. Вы не воины Христа! Вы служите Папе, Ваше Преосвященство, – человеку. Вы политики, люди земли, люди с корыстными интересами, тесно связанными с вашими языческими шелками, землями, властью, богатствами и влиянием… Господь наш Иисус Христос пришел на землю в обличье простого человека, он чесался и ходил босиком, от него плохо пахло. Я никогда не уеду, и братья мои тоже!
Дель Акуа впервые был так резок:
– Вы уедете
– Перед Богом клянусь – не уеду! Но здесь я в последний раз. Если захотите меня видеть, пожалуйте в нашу святую миссию – приходите ухаживать за бедными, больными, отверженными, как это делал Иисус Христос! Мойте им ноги, как это делал Он, и спасете вашу душу, пока еще не поздно!
– Вам приказано под страхом смертной казни немедленно покинуть Японию!
– Послушайте, Ваше Преосвященство, меня пока не казнили и вряд ли когда-нибудь казнят. Конечно, я приму к сведению этот документ, если он не устарел. Он же датирован шестнадцатым декабря тысяча пятьсот девяносто восьмого года – то есть написан почти два года назад. Это нужно проверить, он слишком важен, чтобы принимать его на веру так просто, – а проверка займет четыре года как минимум.
– Конечно, он не устарел!
– Вы не правы. Бог мне судья, я верю, что это так. Через несколько недель, самое большее через несколько месяцев у нас наконец будет архиепископ Японии. Испанский епископ! Письма, которые я получаю из Манилы, подтверждают тот факт, что королевское постановление ожидается с ближайшей почтой.
– Невозможно! Это территория Португалии и наша провинция!
– Была – Португалии. Была – иезуитов. Но теперь все изменилось. С помощью наших братьев и Божьего напутствия король Испании победил вашего генерала в Риме!
– Это вздор! Ложь и слухи! Ради своей бессмертной души подчинитесь распоряжениям наместника Христа!
– Я подчинюсь. Я напишу ему сегодня же, обещаю вам. Тем временем мы ждем испанского епископа, вице-короля Испании и нового капитана черного корабля – тоже испанца! Это оговорено в королевском указе. И у нас есть друзья на высоких постах, и они наконец пересилили иезуитов, раз и навсегда! Я иду с Богом, Ваше Преосвященство, прощайте. – Брат Перес встал, открыл дверь и вышел.
В комнате перед кабинетом дель Акуа Сольди проводил монаха взглядом и поспешил к отцу-инспектору. Напуганный цветом лица дель Акуа, он налил ему немного бренди из графина.
– Ваше Преосвященство?
Дель Акуа покачал головой и снова невидящим взглядом уставился в пространство… За последний год от представителей ордена при дворе Филиппа Испанского в Мадриде доходили тревожные новости о растущем влиянии врагов Общества.
– Это неправда, Ваше Преосвященство, испанцы не смогут прийти сюда! Это неправда!
– Это может быть правдой, очень даже легко! Слишком легко! – Дель Акуа прикоснулся к папскому письму. – Этот Папа может умереть, наш глава ордена может умереть… даже король Испании… Тем временем… – Он встал во весь свой рост. – Тем временем мы должны готовиться к худшему и делать что можем. Попросите брата Мигеля, чтобы он срочно привел сюда Кияму.
– Да, Ваше Преосвященство. Но Кияма никогда здесь не бывал. Вряд ли он захочет прийти сюда теперь…
– Скажите Мигелю – пусть говорит все что угодно,
– Да, Ваше Преосвященство. Но что касается Киямы, Мигель, конечно, не сможет…
– Скажите Мигелю – пусть прикажет ему прийти сюда! Именем Господа Бога, если потребуется! Мы – воины Христовы, мы собираемся воевать – воевать за нашего Бога! Поторопитесь!
Глава пятьдесят девятая
– Андзин-сан? – Сквозь сон Блэкторн услышал свое имя. Оно донеслось до него издалека, отзываясь в вечности.
– Хай? – ответил он.
Затем он услышал, как его имя повторили еще несколько раз. Кто-то прикоснулся к нему рукой. Он открыл глаза. В предрассветной мгле все вокруг постепенно обретало четкие очертания. Сознание вернулось к нему, удалось сесть. Перед кроватью на коленях сидел лекарь, рядом стояли Кирицубо и госпожа Осиба, глядя на него сверху вниз. Серые вокруг заполонили всю комнату. Масляные лампы бросали теплый свет. Эскулап заговорил с ним. В ушах все еще стоял звон, голос доносился очень слабо, но ошибки теперь быть не могло – он снова слышал. Непроизвольно Блэкторн поднес руки к ушам и прижал их. В голове сразу же взорвалась боль, посыпались искры и цветные огоньки, началась бешеная пульсация.
– Простите… – пробормотал он, дожидаясь, когда стихнет боль, отчаянно приказывая, чтобы она утихла. – Извините, уши болят. Но я теперь слышу – вы понимаете, лекарь-сан? Я теперь слышу – немного. Простите, что вы говорите? – Он следил за губами эскулапа, стараясь разобрать слова.
– Госпожа Осиба и Кирицубо-сама хотят знать, как вы себя чувствуете.
– Ах! – Блэкторн посмотрел на них. Теперь он заметил, что они одеты по всем правилам этикета: Кирицубо вся в белом, только зеленый шарф на голове. Кимоно Осибы темно-зеленое, без рисунка и украшений, на ней еще большой платок из тонкой белой ткани.
– Лучше, благодарю вас… – На душе у него при виде одежд белого цвета стало тревожно. По освещению снаружи он понял, что время подходит к рассвету, а не к сумеркам. – Лекарь-сан, скажите, пожалуйста, я что, спал целый день и целую ночь?
– Да, Андзин-сан. День и ночь. Ложитесь, прошу вас. – Эскулап взял Блэкторна за кисть своими длинными пальцами и сжал их, щупая пульс, – кончиками пальцев он просчитал девять ударов: три на поверхности, три в середине и три в глубине, как учила с незапамятных времен китайская медицина.
Все в комнате ждали его решения. Лекарь удовлетворенно кивнул.
– Кажется, все хорошо, Андзин-сан. Тяжелых повреждений нет, вы меня понимаете? Сильные головные боли, да? – Он подробно объяснил все госпоже Осибе и Кирицубо.
– Андзин-сан, – обратилась к нему госпожа Осиба. – Сегодня похороны Марико-сама. Вы поняли – похороны?
– Да, госпожа.
– Хорошо. Сразу после того, как рассветет. Вы имеете право пойти, если хотите. Вы понимаете?
– Да… Думаю, что да… Если можно, я бы пошел.