Секира Перуна
Шрифт:
Глеб вдохнул и медленно выдохнул, мысленно считая до пяти.
– Я понял и впредь постараюсь не допускать ошибок, – сказал он ровно.
– Ну что же, буду рад, если этот урок тебя чему-то научил. К тому же вы все-таки добыли Секиру, значит, от вас действительно есть прок. Ступай. А через час соберитесь в гостиной, мне нужно будет сделать заявление.
Парень кивнул и по-военному четко вышел из кабинета директора.
Александра и Динка ждали его и встретили друга полными безмолвных вопросов взглядами.
– Все нормально. Не убил, как видите, –
Поняв, что подробностей не последует, девочки кивнули и разошлись по своим комнатам, а Глеб вернулся к себе и набрал знакомый номер.
– Глеб, ты вернулся? Как я рада! – веселым ручейком зазвенел голос в трубке.
Оленька. Его фея, его ангел. Как хорошо, что не она осталась лежать там, на залитой шальным ливнем земле. Какое же счастье даже не видеть ее, а просто знать, что она существует – улыбается и хмурится, бегает заспанная по квартире и рисует свои картины. Глеб знал, что сделает все, что угодно, чтобы спасти эту хрупкую и прекрасную девушку и, не колеблясь ни секунды, отдал бы за нее всю свою жизнь, всю свою кровь. Но… видеться им нельзя. Достаточно того, что случилось с Ариной. Стоящая за ее спиной группа по-прежнему опасна. Кто знает, на что они пойдут? Нападение на школу, а затем случай на Перуновом острове доказывает, что они способны на все.
Глеб стоял у стола, держась рукой за столешницу, и чувствовал, что ноги не держат его. Вдох-выдох, вдох-выдох.
– Глеб, что ты молчишь? Что-нибудь случилось? – забеспокоилась Ольга.
– Случилось. – О, он отдал бы все что угодно, вновь стоял бы под дулами ружей или в кабинете Евгения Михайловича, лишь бы не говорить того, что он должен, обязан сказать. – Я понял, что нам нужно расстаться.
– Расстаться? Ты шутишь? – Ольга рассмеялась.
– Я. Не. Шучу, – ответил Глеб, ставя точку после каждого слова.
– Но почему?.. – беспомощно, словно ребенок, спросила Ольга.
Глеб на миг сжал губы. Ну, теперь самое сложное. Главное, чтобы голос не дрогнул, чтобы не выдал его истинных чувств.
– Потому что я не люблю тебя, – произнес он, ощущая, как покрывается льдом в его руках телефонная трубка. – Забудь меня, Оля. И… прости, если сможешь.
Он уже не выдерживал дальнейший разговор, поэтому нажал на отбой и тяжело опустился на пол. Все тело сотрясали спазмы, а из горла вырывался то ли хрип, то ли рыдания.
Пусть так. Пусть ему будет плохо. Лишь бы она жила… Жила…
– Глупый, однако. Глупый, но хороший, – на плечо Глеба легла невесомая ладонь. Старый шаман, забыв обычную язвительность, явился его утешить.
Глеб не ответил. Но старик и не ждал ответа – он уже давным-давно понял, что слова ничего не значат. Главное – только то, что стоит за ними. Только это имеет единственную ценность. Только это бесценно. Шаман уже почти забыл, что такое чувства, но сейчас вдруг ни с того ни с сего вспомнил, как умирала Айяна. Как он сам, закрыв ей глаза, долго звал духов, чтобы они забрали и его, как холодно
– Не горюй, молодой шаман. Духи знают, как нужно поступать. Не загадывай, как пройдет твоя охотничья тропа и где доведется встретить закат, – сказал он, качая головой.
Глеб не ответил.
Когда он, спустя почти что час вышел из комнаты, на лице у парня не было ни следа пережитой бури. Он выглядел совершенно обычно, только разве что бледнее, чем всегда.
Девочки уже ждали в гостиной.
Ровно в назначенное время дверь директорского кабинета открылась, и Евгений Михайлович бодрым шагом вошел в комнату.
– Все собрались? Вот и хорошо, – сказал он, словно не замечая отсутствия Северина. – Я хотел бы поблагодарить вас за проделанную работу. Впереди ждут сложные и опасные задания. Я прошу каждого из вас быть очень внимательным и ответственным, тем более теперь, когда мы знаем, что у нас есть серьезные и безжалостные враги. Поэтому сегодня нам как никогда требуется быть сплоченными, уметь быстро принимать единственно правильные решения, доверять и поддерживать друг друга, – объявил он, стоя посреди зала.
Если бы Александра любила проявлять свои чувства жестами и мимикой, она бы нахмурилась и пожала плечами. Зачем директор собрал их здесь? Только ради того, чтобы сообщить эти очевидные истины? Укорить за допущенные ошибки?
И, словно отвечая на ее незаданный вопрос, Евгений Михайлович вдруг улыбнулся и сказал:
– Вы, конечно, удивлены, зачем я собрал вас сейчас. У меня есть для этого все основания. Потому что сегодня я представлю вам нового члена вашей команды.
Александра вздрогнула. Вот это номер!
– То есть?! – не выдержав, вмешалась Динка.
Один лишь Глеб еще умудрялся сохранять невозмутимость. Правда, ровно до того момента, когда в дверях показалась ухмыляющаяся физиономия.
– Это Ян. Он теперь будет учиться и… работать вместе с вами, – как ни в чем не бывало продолжал директор.
Как и в прошлые свои появления, Ян был с головы до ног в черном, и, похоже, озадаченные лица «русичей» доставляли ему истинное удовольствие.
– Но это же… – На лице Глеба отразилась целая палитра эмоций – от недоумения до гнева. – Я должен немедленно поговорить с вами! – повернулся он к Евгению Михайловичу.
– О Яне? Да знаю я, знаю, – заверил директор. – И гарантирую, что он-то не работает на наших конкурентов. Просто ваша прошлая встреча…
– Вышла не совсем удачной, – промурлыкал Ян – довольный, словно налопавшаяся сметаны кошка. – Но я абсолютно уверен, что инцидент исчерпан, и мы очень быстро придем к полному взаимопониманию и… Как вы там говорили?.. Станем сплоченными и будем доверять и поддерживать друг друга.
Из-под густой рваной челки выглядывал лукавый глаз, а на физиономии Яна не было ни следа серьезности. Похоже, он вообще на нее не способен, а благодаря специфической манере произношения, любые слова превращались в глумление и откровенный стеб.