Секира Перуна
Шрифт:
– Справлюсь, – глухо отозвался он.
Они принялись подкапывать плиту.
– Ну все, думаю, довольно. Теперь переверните ее, – отдал распоряжение наблюдающий за их работой главарь.
– Еще немного, – сказал Глеб, – придется еще немного подкопать.
На землю упали редкие тяжелые капли дождя.
– Нужно стащить одного или двух из них в яму, в рукопашной у нас есть шанс, – тихо продолжил Глеб. – А стрелять они не будут, побоятся попасть по своим.
Дождь быстро набирал силу, дно раскопа
– Переворачивайте уже, – закричал главарь.
Поскальзываясь и спотыкаясь, ребята просунули штыки лопат под край плиты. Семен Николаевич только вздохнул, глядя на такой варварский метод ведения раскопок.
– И раз! – Плита пошатнулась.
– И два!
Северину казалось, что он наблюдает за этим со стороны: застывшие на краю ямы черные фигуры, река, вспучившаяся от дождя, мокрая, черная стена леса. Он не чувствовал ни сырости, ни страха, ни боли, примеряясь к тому, на кого первым броситься.
«Надо дождаться раската грома», – подумал он.
Вдруг Арина соскользнула с края раскопа и молча взялась за край плиты.
– Ты чего? Твое место не там, а наверху, среди победителей, – сказал один из «черных». Но девушка только отмахнулась.
– И три! – где-то поблизости загромыхало.
Северин увидел, как вздулись жилы на лбу у Никиты и плита пошла вверх. В свете прожектора, поставленного на край ямы «черными», парень увидел спекшуюся, обугленную землю, и никаких следов, ничего похожего на секиру или хотя бы на палку.
Небо раскололось от близости грозового разряда. Ждать было нельзя. Подхватив лопату, Северин стремительно развернулся. «И раз» – он буквально скользнул к краю ямы. «И два» – лопата, пройдя по широкой дуге, ударила одного из «черных» под колено, тот пошатнулся, потерял равновесие. «И три» – грохнул выстрел, что-то мягкое ударило Северина в спину, но было уже поздно. Он дернул древко на себя, и черная фигура, нелепо взмахнув руками, обрушилась в яму. «И четыре. От меня лично». Северин коротко, без замаха, ткнул падающего в висок, подхватил обмякшее тело, прикрываясь им как щитом.
На другой стороне ямы тщетно пытался вырваться из плена цепких рук второй нападавший.
– Назад! Быстро! – крикнул главарь. Две тени метнулись прочь от края раскопа.
И тут взгляд Северина упал на место, где стоял алтарь. На черной, казалось, впитывающей воду земле неподвижно лежала Арина, и на груди ее расцветала алая роза. Он застыл, не шевелясь, не видя ничего вокруг. Казалось, весь мир сузился до черного пятна, на котором лежала белая, изломанная фигура девушки. Взгляд против воли цеплялся за какие-то детали, не видя, отказываясь видеть то, что произошло.
Волосы, намокшие и потемневшие от дождя, испачканная грязью юбка, свежая ссадина на запястье, видимо приложилась об алтарную плиту.
– Северин! Северин! –
Над Ариной хлопотала Александра. Никита с трофейным ружьем стоял у края раскопа, вглядываясь в окружающую темноту. Динка с белым как мел лицом забилась в угол ямы, не обращая внимая, что сидит по пояс в грязи.
– Один из них успел выстрелить. – Глеб опустил голову. – И она закрыла тебя. Собой.
– Северин, она зовет тебя, – голос Александры казался сухим и ломким.
Парень наклонился над Ариной, остановившимся взглядом уставившись на ее разметавшиеся волосы, осунувшееся, побледневшее лицо, широко распахнутые глаза. Ее голос был таким тихим, что Северину пришлось склониться к самым губам девушки.
– П-прости меня, пожалуйста.
– Молчи, тебе нельзя говорить. – Он прикрыл ее губы рукой и почувствовал на пальцах горячий обжигающий поцелуй.
– Я люблю…
– Саша. Где у нас аптечка? Ей нужен адреналин.
– Глеб, прикроешь меня, эти могли недалеко уйти.
– Ну что же вы стоите?! – крикнул он, видя, что друзья не трогаются с места.
– Северин, – Александра, мягко, осторожно, как будто он был стеклянный, взяла его за руку. – Ей уже ничем не поможешь, поздно.
Мир дрогнул, Северину показалось, что стены раскопа обрушиваются на него, грозя похоронить его под тоннами земли. Разум отказывался воспринимать происходящее.
«По крайней мере, в этой могиле я буду не один», – мелькнула случайная мысль. Жалобно, словно голодный котенок, всхлипнула Динка, и этот звук, как ни странно, вернул Северина к реальности. – Но им-то здесь, делать нечего. Надо сначала вывести их отсюда. Я отвечаю…»
Он поднял голову. Глебу пришлось приложить усилия, чтобы не шарахнуться от друга. На него снова глядел тот спокойный и безжалостный Северин, который играл с людьми, как кошка с мышью. Который едва не убил его.
– Никита, они все еще там?
– Похоже, что да, – Никита приподнял голову над краем раскопа, и не замедливший грянуть выстрел подтвердил его правоту.
– Надо думать, как выбраться отсюда. Никто не заметил, где они засели?
– Ты в порядке? – Александра смотрела на него с тревогой и участием.
– Да, да, – он помотал головой, – потом…
– Внизу, левее дуба засели, – прогудел Никита.
– Глеб, прикроешь меня. – Северин подобрал ружье.
Голова была ясной, а откуда-то изнутри поднималась, нет, не кровавая пелена, ледяной кристальный холод, наполнявший тело силой и гибкостью.
– Никита, подсадишь меня, а потом подбросишь, когда громыхнет посильнее. – Ливень не утихал, и раскаты грома слышались один за другим. – Семен Николаевич, посмотрите за девочками!
Археолог рассеянно кивнул.