Секира света

Андерсон Пол Уильям

Радость залила краской лицо Джихана. Он положил руку на теплое бедро женщины и заговорил:

— Ну, как я только что рассказал, мы с Бэлит возвратились из нашего приключения в джунглях невредимыми, правда грязными и усталыми. Наш отец был разгневан за то, что мы отправились туда, и хотел было выпороть нас. Но мать сказала — что же она тогда говорила? — она сказала, что отец не должен убивать в нас страсть к опасным приключениям. В будущем она нам может оказаться весьма полезной. Лучше пусть он возьмет с нас честное слово, что впредь мы будем осторожнее. Отец

послушался ее совета. Бэлит и я были рады, что избежали взбучки, — поначалу. Но спустя какое-то время мы поняли: лучше б он нас выдрал. Ведь мы никогда не смогли бы нарушить данное ему обещание, как бы тяжело нам ни приходилось.

— Вы, наверное, были счастливой семьей, — заметила Рахиба.

— Да, дорогая Этер. Должно быть, каждое слово было наполнено счастьем, когда я рассказывал тебе о моей жизни. — Джихан выпрямился, положил обе ладони на ее узкую талию и заглянул в глаза. — Я до сих пор не могу осознать своего счастья. Я был рабом и терпел такую боль, что мог заснуть только от полного изнеможения. А теперь вот стал возлюбленным прекраснейшей женщины, когда-либо появлявшейся на земле. Почему?

— Я же говорила. Я увидела тебя и восхитилась стойкостью и отвагой, какие сейчас редко встретишь. Я не могла выкупить тебя, потому что здешние законы не разрешают отпускать на свободу чужестранцев. Сумела лишь перетащить тебя сюда. Может, позднее я что-нибудь придумаю.

— Да, да, мое сердце, конечно. Ты так загадочна… Но хватит слов.

Джихан привлек колдунью к себе и принялся целовать. Внезапно он вздрогнул, разжал объятия, опустил глаза и пробормотал:

— Боюсь, мне нужно еще немного того напитка, что освобождает от боли. Иначе… иначе я не смогу быть мужчиной.

Рахиба поднялась:

— Я принесла его с собой, милый. — Грациозно, как кошка, жрица пересекла комнату и взяла узорно расшитый мешочек. Джихан смотрел, как она вынимает золотой флакончик.

— Я принесу вина, смешаю с ним снадобье и выпью за мою любовь к тебе, Этер, — проговорил он.

Ее улыбка стала жестокой.

— Не трудись. Больше он тебе не понадобится. — Она вынула пробку и вылила содержимое флакончика на пол. — Ты меня уже не интересуешь.

Джихан взвыл, словно волк, угодивший в ловушку.

— Оставайся здесь еще ненадолго, — насмешливо заявила колдунья. — Может быть, ты будешь еще нам полезен, а то и позабавишь нас.

— Не демон ли ты? — вскричал Джихан. Он шагнул к ней, растопырив пальцы, как когти. Душевная мука ничуть не ослабила силу его мускулов.

Рахиба дотронулась до зеркальца, висевшего на шее. Луч — но не света, а тьмы — вырвался оттуда. Он ударил Джихана и швырнул на пол. Оглушенный, полный неописуемого ужаса, смотрел юноша на ведьму.

Она открыла квадратное, в фут, окошечко массивной входной двери и тихо позвала кого-то снаружи. Шаги приблизились, и часовой распахнул дверь.

— Будь здоров, бывший возлюбленный, — простилась она с Джиханом и покинула покой.

Со временем оцепенение прошло, Джихан подполз к порогу и попытался высосать из ковра пролитый болеутоляющий напиток.

Рахиба спустилась по

потайной лестнице и прошла по подземному коридору. Она бежала так быстро, что ее прозрачное одеяние развевалось в темноте, освещенной только масляными лампами. Тот-Апис ожидал ее, а она уже немного опоздала.

Окольными дорогами добралась жрица до обители мага. Немые рабы доставили Рахибу в главный покой. Тот-Апис был занят и поначалу вообще не обратил внимания на верховную жрицу. Он продолжал беседу с человеком, почтительно стоящим перед ним.

Рахиба повнимательнее рассмотрела этого человека. Она много раз слышала об Амнуне, но еще никогда его не встречала. Он был строен, как свеча, и решительно хорош собой, хотя и на чужеземный лад. Внешностью он напоминал свою мать, тайянку, которую пригнали и продали в Луксуре. Но душа и убеждения у него от отца — стигийца. Уже давно Амнун принадлежал к числу близких слуг чародея.

— Пиратская галера держит курс к нашему берегу, — вещал Тот-Апис. В эти мгновения лицо его стало хищным, как у стервятника. Тени легли на его морщины, тени стояли в глубоко посаженных глазах. И будто продолжением колдуна тени скользили среди многочисленных чародейских предметов в покое. — Ты удивляешься, почему я не вызову шторм, чтобы потопить корабль. Я скажу тебе почему, но, если ты это кому-нибудь выдашь, ты очень скоро узнаешь, что такое муки ада.

— Я верный слуга моего господина, — смело сказал Амнун.

Тот-Апис кивнул бритой головой:

— Таким ты был всегда. Ну что ж, наш святой долг — поколение за поколением крепить власть Сэта. — Он нарисовал знак своего бога, и Амнун преклонил колени, а Рахиба на миг закрыла лицо руками, как это требовалось от женщины. — Кроме Сэта, есть еще другие боги, — продолжал Тот-Апис. — У них свои владения. Море не принадлежит Сэту — пока что нет. Поэтому я, его жрец, могу там применять только незначительные чары. Наше главное оружие в этом случае — человеческий разум.

— Слушай. Завтра утром с ранним отливом уходит корабль «Менити». Капитан и команда думают, что им нужно доставить груз в Умр, на юг. При таком курсе «Тигрица» Бэлит их вскоре встретит и несомненно попытается захватить. Пусть мои силы на море невелики. Пусть. Я позабочусь о том, чтобы ветер нам благоприятствовал. Дело настолько важное, что такой маленькой жертве почти не стоит говорить. Еще сегодня вечером ты должен быть на борту. — Он указал на свитки, лежащие на столе. — Вот необходимые документы. Все понятно?

— Нет, господин, — признался Амнун. — Я должен изобразить давнее знакомство с человеком, которого никогда раньше не видел. Как?

Тот-Апис сделал знак Рахибе. Она подошла ближе. Амнун рассматривал жрицу со смешанным чувством удивления, похоти и страха, что ее, как и все остальное, втайне забавляло.

— Ты знаешь, кто я? — спросила она.

Амнун снова преклонил колени:

— Вы госпожа Рахиба, верховная жрица Дэркето, и я ваш покорнейший слуга.

— Я выяснила все, что необходимо для твоего поручения, и сейчас передам тебе нужные сведения. Смотри на меня.