Секонд хенд

Секстон Мари

Он постоял секунду, пристально глядя на меня, возможно, пытаясь решить, не разыгрываю ли я его. Наконец, он подошел ближе. Он коснулся пальцами моего запястья, словно желая убедиться, что я не собираюсь вырываться. Он наклонился вперед и позволил мне положить ложку ему в рот.

По какой-то причине, которую я не мог объяснить, я ожидал, что он закроет глаза, но он этого не сделал. Он держал их открытыми, его пристальный взгляд был прикован к моему лицу с такой силой, что я покраснел, когда он отправил в рот ложку замороженного йогурта. Это напомнило мне о поцелуе, о том,

как он стоял рядом со мной после, о его взгляде, полном странных посланий, и на полсекунды я подумал, что хотел, чтобы это было по-настоящему.

На полсекунды я захотел, чтобы это было по-настоящему.

Эл оторвался от ложки, но по-прежнему слабо держал меня за запястье. Он отправил замороженный йогурт в рот, внимательно наблюдая за мной, по какой-то непонятной мне причине. Он слегка улыбнулся и, наконец, проглотил.

– Видишь?
– сказал я дрожащим голосом.
– Это хорошо.

– Совсем неплохо.
– Его рука легла на мое запястье. Его пожатие стало почти ласковым, он скользнул вниз по моей руке к локтю.

Я покраснел, внезапно почувствовав себя неловко. И запаниковал.

– Пошли, - сказал я, высвобождая руку.
– Пойдем, выпьем по чашечке кофе.

Глава 14

КОГДА они с Полом возвращались с кофе по пешеходной аллее, Эл признался себе, что был без ума от Клубничного тортика. Он плясал вокруг него, да. Притворялся, что у него не возникло нелепой привязанности, очевидно, это не сработало. Хотя он не был уверен, что, осознавая это, он далеко продвинется.

С одной стороны, он хотел, чтобы Пол понял, что он был объектом притяжения Эла, потому что, как только Пол узнает, он либо отошьет Эла, либо обидится и придет в ужас. В любом случае, Эл, наконец-то, сможет выбросить эту чушь из головы. Но, с другой стороны, Элу хотелось посмотреть, сколько времени потребуется Полу, чтобы понять это. Простое, порочное любопытство заставило его задуматься, нужно ли засунуть руку Полу в штаны, прежде чем он поймет.

Конечно, это заставило Эла задуматься, сможет ли он запустить руку Полу в штаны, что было очень опасным ходом мыслей.

Объект привязанности Эла продолжал приходить каждый день до конца недели с необычными вещами на продажу. Очевидно, покончив с бытовой техникой, он перешел к массажерам для спины, системам для ухода за домашним садом и всевозможным специальным продуктам «как показывают по телевизору», которые Эл никогда в жизни не собирался продавать.

Эти покупки не остались незамеченными Розой, когда она пришла в пятницу днем.

– У тебя проблемы или что-то в этом роде? Зачем ты набираешь столько мусора?
– Она подняла крышку гриль-бара «Джордж Форман» и с отвращением опустила ее обратно.
– Какая-то маленькая старушка задела тебя за живое?

Эл мысленно взял на заметку избавиться от вещей Пола, пока в ломбард не забрел кто-нибудь опасный, вроде Денвера или Джейса.

– Что-то в этом роде. Как дела, сестренка? Если ты здесь и ищешь няню, то последнюю я продал десять минут назад.

Она улыбнулась своей фирменной улыбкой «да, ты

забавный, но не очень».

– Нет. Но мне нужно, чтобы ты пришел ко мне сегодня вечером на ужин.

– Ты приготовишь мне ужин?
– Эл ухмыльнулся.
– Твой последний уже бросил тебя, да?

Если бы у нее в руке был нож, она, без сомнения, приставила бы его к горлу Эла. Как бы то ни было, она обошлась пристальным взглядом, который резал не хуже.

– Ноа заедет к нам домой после того, как закончит работу. Я уже предупредила его, что он может познакомиться с моим братом-идиотом, который женат на ломбарде.

Итак, бойфренд все еще был в поле зрения. Что ж, дадим ему еще несколько минут.

– Он становится домашним, да? Горячий мужчина проводит вечер дома с мамой и ее малышами? Умная игра.

Она закатила глаза.

– Ноа не мой парень. Это парень с работы.

Это было что-то новенькое.

– Парень, который придет к тебе домой?

Роза сильно ткнула Эла пальцем в лоб, заставив его вскрикнуть.

– Он няня. Как ты думаешь, ты мог бы на десять секунд забыть о моей личной жизни, чтобы я могла рассказать о маме?

Это заставило Эла замолчать.

– Что с мамой?

– Когда она узнала, что я отдала одежду Данте в благотворительный фонд «Гудвилл», когда он из нее вырос, она растерялась и начала проводить инвентаризацию в доме. Дети проснулись сегодня утром в ужасе, потому что услышали что-то внизу. Это мама рылась в шкафах в гараже. Я закатила истерику, и она начала плакать.

Эл потянулся за сигаретами, внезапно почувствовав усталость.

– Ты ведь пригласила ее на ужин тоже, да? Ты хочешь, чтобы я с ней поговорил.

– Да, черт возьми, я хочу, чтобы ты поговорил с ней. Она не будет превращать мой дом в дом бабушки. Мне плевать, что говорит дядя Мариано.

– Ты думаешь, она послушает меня? Она снова заплачет, а потом дядя Мариано накричит на меня, и все будет, черт возьми, как всегда.

Роза стиснула зубы.

– Это должно прекратиться, Эл. Если Мариано хочет с ней нянчиться, я отправлю весь свой мусор к нему домой, и она сможет разбираться с ним в его гараже. Ты нужен мне там, потому что она расстраивает детей, а потом я пытаюсь кричать на нее и успокоить их одновременно, и это дерьмово.

Она была права. Это было сплошное дерьмо.

– Хорошо. Я буду в семь.

– Шесть. Я хочу, чтобы она вернулась домой до того, как появится Ноа. Ему еще рано видеть нашу странную сторону.
– Она повернулась, чтобы уйти, и, уходя, покачала головой, глядя на ряд бытовой техники.
– Ты действительно запал на эту бабулю.

Она не шутила.

НА УЖИН были спагетти, фрикадельки и салат из молодого шпината, против последнего дети Розы громко протестовали - все, кроме Габи, которая с радостью разрисовывала поднос для своего стульчика маринадом, используя листья. Патти без умолку рассказывала практически обо всем на свете: от того, кого она видела в банке этим утром, до того, что бабушка готовила на ужин, и, конечно, она рассказывала всем о том, что недавно нашла или купила.