Секрет для соловья
Шрифт:
– Я просто не поверила, когда услышала.
– А как долго вы отсутствовали, фрау Лейбен?
– Примерно месяц, а может, и больше… Я только что вернулась.
Я попыталась себе представить ее возвращение. Есть ли оружие в ее доме? У большинства местных жителей есть – они используют его для стрельбы по голубям, которых затем употребляют в пищу. Иногда лисы забегают в курятники, и их тоже нужно отстреливать. Выглянув из окна, фрау Лейбен могла видеть Дамиена. Вот она в ярости хватает ружье и стреляет… Это ведь так легко! А совершив это, она притаилась. Кто знает, когда она на самом деле вернулась? Да, у нее бесспорное
– Это так ужасно! – услышала я ее слова. – И подумать только – доктор Адер!.. Но я слышала, что он уже поправляется.
– Да, – подтвердила я. – Так оно и есть.
– А он не знает, кто мог бы совершить такое?..
Я покачала головой.
– Может быть, зайдете на минутку?
Я вошла в дом. Первое, что я там увидела, была колыбелька, в которой спал малыш.
– Я привезла его с собой.
Лицо фрау Лейбен излучало нежность.
– Ну, разве это не ангел?
Я подошла и взглянула на ребенка.
– А чей он?
– Герды.
– Герды?! А где же она сама?
– Разъезжает повсюду со своим мужем. Они никогда подолгу не остаются на одном месте. У них прелестный домик примерно в сорока километрах отсюда. Это у них я гостила. Но они редко живут дома – все кочуют и кочуют…
– Значит, Герда замужем…
– Да. Я никогда не думала, что так случится.
– И кто же ее муж?
– Да вы, наверное, его помните. Это Клаус-разносчик. Ему всегда нравилась моя Герда, а он – ей. Он всегда шел по жизни своим путем, таким и остался. Герда ему очень подходит. Она никогда не задает никаких вопросов. Они не похожи на других. Рядом с ним Герда стала разумнее, а Клаус… как бы это сказать?.. добрее, мягче. Он о ней заботится, и дела у него пойдут хорошо. Да и сейчас уже идут отлично! Герда так счастлива… Герде нравится кочевая жизнь, а Клаус очень умный и заботливый муж. Я тоже заботилась о ней как могла. Ведь родители Герды уехали и не захотели взять ее с собой. А могли бы хоть что-нибудь сделать для своего ребенка! Учение ей не шло впрок, не то, что другим ребятишкам. Она всегда мечтала. А потом с ней случилось сами знаете что… Боже мой, как вспомню, как я тогда перепуталась! Только представьте – у моей глупышки Герды мог быть ребенок…
– А Клаус об этом знает?
– Еще бы ему не знать! Это ведь он виной всему, его ребенок-то. Да он никогда и не отрицал этого.
Меня охватило огромное облегчение. Как хорошо разрешилась эта загадка, я была уверена, что найду разъяснение всем моим страхам и сомнениям!..
– Но, помнится, она говорила, что видела в лесу дьявола. Мы решили тогда, что Герда имеет в виду какого-то незнакомца.
– Как раз наоборот! Она ведь знала, что не должна делать того, что сделала. Я всегда ее предупреждала, но, вероятно, не сумела внушить как следует. Я говорила, что это большой грех, что дьявол искушает молодых девушек. Вот она и подумала, что это дьявол в виде Клауса соблазнил ее. Вы даже себе не представляете, насколько у Герды в голове все путается. Она не умеет сама додуматься до чего-нибудь. Вот она и вообразила, что это дьявол предстал перед ней, хотя на самом деле это был Клаус. Потому-то она вам так и сказала.
– Понятно. Но она ведь пыталась избавиться от ребенка.
– И в этом тоже замешан Клаус. Он тогда не думал о женитьбе… да и что бы он делал с ребенком? Он дал ей какое-то снадобье и сказал, что если она забеременеет, надо принимать
В колыбельке захныкал ребенок.
– Простите, – сказала фрау Лейбен, нагнулась за малышом и показала его мне.
– Умненький мальчик, совсем как Клаус. Ну, просто вылитый отец, вот что я вам скажу!
– Вы, должно быть, очень рады, что он с вами.
Она улыбнулась.
– Это напоминает мне старое доброе время, когда Герду еще маленькой оставили у меня. Я опять чувствую себя молодой, мне есть для кого жить. А какой он смышленый! Ну, прямо маленькая обезьянка. Совсем не такой, как Герда в детстве. Даже когда она была в его возрасте, мы уже видели, что она отличается от других детей. А он – другое дело. Вылитый отец, одно слово!
– Я так рада за Герду! Как приятно слышать, что все для нее, в конце концов, кончилось хорошо и что она счастлива!
– Да, она счастлива. Я никогда прежде не видела ее такой довольной. Ей нравится кочевая жизнь, а Клаус всегда рядом и может позаботиться о ней. Они иногда и сюда заглядывают ненадолго, А сколько вы предполагаете пробыть у нас на этот раз?
– Я пока точно не знаю.
– Ну что ж, надеюсь, что вы еще у нас поживете. Никогда не забуду, сколько добра сделали для Герцы вы и другие работники кайзервальдской больницы.
Я сказала, что мне пора идти, и откланялась. На обратном пути, обдумывая услышанное, я вспоминала как винила Дамиена в том, что случилось с Гердой. Как я только могла! Выходит, специально обвиняла его, чтобы облегчить собственную боль. Моя ненависть служила мне своего рода целительным бальзамом.
Смогу ли я когда-нибудь загладить перед ним свою невольную вину?..
С каждым днем состояние Дамиена улучшалось – теперь он уже мог совершать короткие прогулки к озеру. Я, естественно, ходила вместе с ним, и сидя на берегу, мы строили планы на будущее.
Ко мне снова вернулось ощущение счастья.
– А ведь могло так случиться, – как-то раз задумчиво сказал Дамиен, – что я так и остался бы парализованным.
– Я знаю. Я уже решила, что буду всю жизнь ухаживать за тобой.
– Ну, это была бы не жизнь для молодой здоровой женщины.
– И, тем не менее я бы поступила именно так.
– Я верю, что ты, несмотря ни на что, вышла бы за меня замуж и была бы моей сиделкой.
– Да, конечно, с радостью!
– Но ты бы в конце концов устала… от такого существования.
Я энергично покачала головой. Дамиен грустно улыбнулся и погладил мои руки:
– Я намеревался поехать в Египет сразу же после нашей свадьбы. Удивительная страна! Тебе она наверняка понравилась бы.
– Вместо этого мы поедем в Лондон и поживем у меня до тех пор, пока ты не будешь достаточно здоров для подобного путешествия.
– А кто решит, когда наступит это время?
– Я.
– Ясно. Видимо, я собираюсь жениться на весьма решительной женщине.
– Очень хорошо, что ты сразу это понял.