Секрет исчезающей картины
Шрифт:
– И что надумал?
– То-то и оно, что почти ничего…
– Ладно, старик, как сказала бы Матильда, не журысь! Прорвемся! Не впервой!
Они подошли к большому дому на улице Чайковского, что напротив американского посольства, и не успели даже оглядеться, как Валерка схватил Костю за рукав.
– Вон он! – прошептал Валерка, указывая на выходящего из аптеки Филиппа Аркадьевича.
Вид у того был озабоченный, и он очень быстро прошел во двор. Костя за ним. Валерке он велел ждать его на улице. Тот скрепя сердце согласился. Филипп Аркадьевич вошел
– Вам какой? – вежливо спросил Костя, протянув руку к панели с кнопками.
– Пятый! – машинально ответил Пешнев.
– Мне выше! – сообщил Костя и нажал на пятую кнопку.
Лифт тронулся, миновал третий этаж и вдруг со скрежетом остановился. Свет в лифте погас.
– О, черт! – простонал Филипп Аркадьевич. – Опять двадцать пять! Теперь это надолго.
– А что, это с ним часто случается? – весело осведомился Костя, страшно довольный этим обстоятельством.
– Да, я за полгода уже в третий раз застрял… А у меня отец болен, я побежал за лекарством… Черт-те что!
Костя нажимал на какие-то кнопки, но диспетчер не откликался.
– Похоже, дело не в лифте, – заметил он, – видно, свет во всем подъезде вырубился, а может, и во всем доме.
– Надо покричать, вдруг кто-нибудь услышит и позвонит в диспетчерскую, – предложил Филипп Аркадьевич. – А вы, юноша, ведь не здешний?
– Нет, я к товарищу за конспектами… Теперь на лекции опоздаю…
– Вы студент?
– Студент, – вздохнул Костя.
– И где же вы имеете счастье обучаться?
– В МГТУ.
– Это Бауманское, что ли?
– Да, только теперь оно называется не училище, а университет.
– Понял, понял. А вы случайно не знаете профессора Алтуфьева?
– Петра Петровича? Как же, знаю! Он у нас один из лучших лекторов!
– До чего же тесен мир! А Петр Петрович все такой же чудаковатый?
– Да! У нас его называют «Бегунок». Пожилой человек, а бегает как мальчишка, – радовался второй удаче Костя. Может, он сумеет влезть в доверие к этому типу?
– А я давненько его не видел. Когда мы с ним общались в последний раз, у него была уже пятая жена!
– Значит, вы очень давно не общались, потому что сейчас у него уже седьмая! – засмеялся Костя.
– Да что вы говорите? – развеселился Пешнев.
– Честное слово! Она его аспирантка!
– И вы ее знаете?
– Знать не знаю, а видел много раз.
– Хорошенькая?
– Мордоворот!
– Вы шутите? Раньше он женился на хорошеньких! Ослеп, что ли, на старости лет?
– Не знаю! Может быть… Ох, а я ведь опоздал за конспектами, – сказал, глянув на часы со светящимся циферблатом, Костя. – Что ж теперь делать?
– Да, ситуация… Торчим тут… Правда, я узнал много интересного.
Пешнев вдруг начал стучать в стенку лифта. Но никто не откликался.
– Эй, кто там! – крикнул Костя. – Люди! Отзовитесь!
Никто не отзывался.
– Знаете что, я попробую сейчас раздвинуть дверцы, вдруг можно будет вылезти.
– Но это же опасно! Что, если лифт тронется?
– Я погляжу только,
Костя что было сил рванул дверцы в стороны, и они с трудом, но поддались.
– Мы на этаже! Выходите! – крикнул он, пропуская Филиппа Аркадьевича. Тот протиснулся мимо Кости и выскочил на площадку. Потом придержал дверцы и дал выскочить Косте.
– Молодой человек, вы гений! Спасибо! Если бы не вы, я бы еще бог весть сколько проторчал в этой окаянной кабине. Не знаю, как вас и благодарить!
– Вы можете отблагодарить меня немедленно, – усмехнулся Костя, – мне смертельно нужно в туалет, а мой друг наверняка уже ушел!
– О, разумеется, идемте скорее!
Они поднялись на два этажа, Пешнев открыл дверь ключом.
– Папа! Я застрял в лифте! Юноша, вперед и вторая дверь направо! – шепнул он Косте.
Тот скинул ботинки и в одних носках помчался в туалет. Хотя никакой срочной надобности у него вовсе не было. Главное, он попал в квартиру Пешнева. Тут ему вспомнилось их самое первое дело и его визит в квартиру подозреваемого художника Мусьяка. Но сейчас так распорядилась судьба, а тогда ему пришлось прибегнуть к хитрости. Ну вот, он здесь, а что же дальше?
Костя спустил воду и вышел. Вымыл руки.
– Все в порядке? – поинтересовался Филипп Аркадьевич.
– Да, спасибо!
– Значит, ваш порыв выбраться из лифта любым способом был продиктован отчаянием? – усмехнулся Пешнев.
– Вот именно! – рассмеялся Костя.
– Ты с кем там разговариваешь? – раздался из комнаты мужской голос.
– Папа, я встретил тут одного знакомого…
– Кого это?
Голос приближался. И вот уже на пороге кухни возник весьма пожилой мужчина, однако довольно крепкий с виду.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Костя.
– Здравствуйте.
Он окинул Костю внимательным взглядом и спросил:
– Ты кто такой?
– Видите ли… – начал было Костя, но Филипп Аркадьевич раздраженно перебил его:
– Папа, это ученик Пети Алтуфьева.
– Да? А что он тут делает?
– Мы случайно встретились. Юноша, не хотите чашку чая? Думаю, вам не помешает!
– Нет, спасибо, – счел за благо отказаться Костя. Он вспомнил, как нещадно ругал его Митька после визита к Мусьяку именно за то, что он что-то съел в доме, которому готовился принести несчастье. Он тогда еще сослался на графа Монте-Кристо, который ничего не ел в доме графа де Морсера. И хотя это было явное ребячество, урок Костя усвоил твердо. Правда, ради дела надо было бы выпить чаю, но…
В этот момент раздался телефонный звонок. Филипп Аркадьевич схватил трубку.
– Алло! Да, я! О! Это вы! Ну, разумеется, все в порядке, как я и обещал. Да-да, дело сделано! Я свое слово держу. Были, правда, некоторые осложнения, но все кончилось благополучно. Привезу! Сегодня, в пять вечера. Раньше не смогу. Отлично. Договорились. Хорошо-хорошо. Ровно в пять я буду у вас. До скорого!
Когда он повесил трубку, на лице его было написано торжество. И тут Костя отчетливо понял, что это третье и самое главное везение.