Секрет книжного шкафа

Шибек Фрида

– Вот так, – говорит она, обращаясь к полосатой кошке, опять усевшейся на карниз. – Пожалуй, теперь здесь приятно находиться.

Кошка бросает на нее довольный взгляд и начинает мыть лапками мордочку.

Взяв охапку лежащей на кресле одежды, Ребекка относит ее в спальню. Она не ожидала, что так быстро управится с уборкой. Наверное, надо, не откладывая, приступить к ремонту. Можно начать сразу после визита к бабушке в больницу. Пока Ребекка надевает на плечики одежду, чтобы развесить потом в гардеробе, взгляд ее падает на стоящий в углу узкий книжный шкаф.

Красивая вещь, выполненная из темного дерева, с резным орнаментом на дверце. Она помнит, что этот шкаф всегда будоражил ее любопытство, а бабушка держала его на замке. Но сейчас дверца отворена.

Девушка медленно подходит к шкафу и ощупывает ключ с бронзовым отливом – металл отдает холодом. Она задумывается, правильно ли будет заглянуть внутрь. Все-таки шкаф не заперт, и Ребекка всего-навсего помогает бабушке выбросить лишние вещи.

Петли пронзительно скрипят, когда она распахивает дверцы. На верхней полке лежит стопка сложенных льняных скатертей. Под ними – книги. Ребекка вынимает одну – зачитанный экземпляр романа Хемингуэя «Прощай, оружие». Он стоял между «Комнатой с видом» и «Унесенными ветром».

Девушка поглаживает мягкую обложку и невольно улыбается. Бабушка всегда любила книги. Когда Ребекка была маленькой, они часто читали вместе. Она открывала для внучки новые миры: брала с собой в индийские джунгли из «Книги джунглей», в Страну Дальнюю из «Мио, мой Мио» и в фантастическую Нарнию. Анна рассуждала о книгах, как о бесценном сокровище, поэтому Ребекку ни капли не удивляет то, что особенно любимые экземпляры бабушка закрывала на ключ.

Опустив взгляд ниже, девушка замечает большую круглую картонку светло-голубого цвета в белую полоску. Вытаскивает ее на пол и поднимает крышку. Внутри находит старую ржавую жестяную банку с надписью «Бискотти», носовой платок и дневник в кожаном переплете. Осторожно пролистав дневник, Ребекка понимает, что его вели с мая по ноябрь 1943 года. Когда она открывает жестянку, оттуда выпадают пачка писем и фотокарточка.

Девушка подходит к окну, чтобы внимательно рассмотреть фотографию. На черно-белом крупнозернистом снимке изображен молодой человек. Он худощав и едва вышел из подросткового возраста, но одет в костюм в тонкую белую полоску и рубашку с остроконечным воротничком. Волосы зачесаны назад, молодой человек с гордым видом позирует перед фонтаном посреди площади.

Ребекка склоняется ближе к фотографии. Она не узнает ни места, ни молодого человека и задумывается, может ли это быть ее дедушка. Аксель умер еще до ее рождения, и Ребекка видела всего один его фотопортрет, но вроде немного похож.

Засунув снимок в сумочку, она задвигает коробку обратно в шкаф. У Ребекки практически нет фотографий с родственниками. Она надеется, что бабушка сможет подтвердить личность изображенного на снимке мужчины.

В больнице кажется, будто время застыло и со вчерашнего посещения не прошло ни секунды. Бабушкина палата похожа на операционную, какой ее представляет себе Ребекка. Холодные белые стены, кровать на колесиках, чтобы легче было

передвигать, за ней – стеновая панель со множеством кнопок и розеток. Стул для посетителей так и оставили у изголовья, а на прикроватном столике стоит стакан воды. Больше в палате ничего нет.

Круглая люстра распространяет резкий свет, бабушка лежит в той же позе, что и в прошлый раз, волосы растрепались по подушке, но Ребекке кажется, что сегодня она выглядит чуть бодрее.

– Привет, – здоровается внучка и ставит на столик коробку купленного по пути винограда. – Как ты себя чувствуешь?

– Получше.

– Это радует. Ночью удалось поспать?

Бабушка кивает в ответ, и Ребекка берет ее за руку.

– Я сделала в доме генеральную уборку. Все вещи, которые ты достала, упакованы в коробки. Еще я пропылесосила и вымыла полы. Сама увидишь: там стало очень красиво!

– Спасибо, – слабым голосом отвечает бабушка.

– Посмотрим, что еще я успею до твоего возвращения. Может быть, даже дом заново покрашу.

– Ты очень добра ко мне.

– А как же? Для чего еще нужны внуки?

Ребекка присаживается на поставленный к изголовью стул. Она размышляет, не спросить ли, что произошло с Гердой, но боится расстроить бабушку и вместо этого достает фотографию.

– Кстати, вот что я нашла в шкафу, – говорит она, протягивая снимок. – Это дедушка?

Улыбка мгновенно исчезает с бабушкиного лица.

– Ты не знаешь его, – отрывисто отвечает она.

– Вот как, и кто же это? У тебя почти совсем нет фотографий, поэтому попавшийся на глаза снимок, естественно, возбудил мое любопытство.

– Никто, – повторяет бабушка, отталкивая фотографию. – Я не хочу о нем говорить.

Удивившись бабушкиной реакции, Ребекка убирает фотокарточку.

– Ну ладно, – смущенно продолжает она. – Утром у дома откуда ни возьмись появилась кошка. Твоя?

– Кошка ничейная, – устало отвечает Анна, но, к своему облегчению, внучка замечает тень улыбки в уголке ее рта.

– Но ты ведь прикармливаешь ее?

Бабушка кивает и умоляюще смотрит на Ребекку.

– Можешь кормить ее вместо меня до моего возвращения?

– Конечно. У нее есть имя?

– Я называю ее Скарлетт.

– Скарлетт. Подходящее имя для дикой кошки, – задумчиво отзывается Ребекка. – Кстати, я спросила медсестру: она считает, что ты сможешь вернуться домой где-то через неделю.

– Это хорошо.

– Обещаю, что к этому времени дом будет приведен в идеальное состояние, – с энтузиазмом продолжает Ребекка. – Как почувствуешь себя бодрее, обсудим, что из приспособлений потребуется, чтобы снизить риск новых травм. Я хочу сейчас съездить в строительный супермаркет и посмотреть такие ручки – знаешь, в ванной прикручивают? Ты ведь не будешь возражать?

Бабушка прикрывает глаза.

– Да нет, – бормочет она.

Ребекка молча смотрит на Анну. Она опять чувствует угрызения совести за то, что так редко приезжала домой. В последние годы она чрезвычайно много работала, но сейчас это не кажется ей достаточным оправданием.