Секрет покойника
Шрифт:
Наверно, поэтому она так легко сблизилась с Майклом.
Правда, его больше нет, а я все еще помню о нем.
— Мы все переживали за тебя, — призналась Аннукка. — До нас дошли какие-то безумные истории про вас с Майклом. Даже в новостях был репортаж. Приезжали какие-то журналисты, но я им ничего не сказала. Собственно, что я могла им сказать? Серьезно, скажи, с тобой все в порядке? — Аннукка посмотрела на ссадину на подбородке Эбби и опухшие губы. — Что случилось с твоим лицом?
Эбби положила руку на плечо соседки.
— Давай поговорим
— Да, конечно. В любое время. Если тебе понадобится моя помощь, сразу скажи. Договорились?
Аннукка была такой искренней, а ее забота такой неподдельной, что Эбби едва сдержалась, чтобы не расплакаться.
— Я надеялась, что у тебя сохранился запасной ключ от моей квартиры.
— Да-да, был. — По лицу Аннукки промелькнула тень. — Но я отдала его полицейским. Приходили два человека из EULEX и местной полиции. Хотели осмотреть твою квартиру. Я подумала, у них что-то на тебя есть. Ключ они так и не вернули.
Эбби посмотрела на деревянную дверь, в центре которой на нее в упор смотрело циклопово око дверного глазка.
— Можешь пожить у меня, — предложила соседка, но тут же нахмурила брови. — Правда, сегодня я встречаюсь с Феликсом и, наверно, останусь у него. У нас здесь снова нет воды. Нам сказали, что ее не будет до завтра. Я могу оставить тебе ключ от своей квартиры, если хочешь.
— Не беспокойся, — заверила ее Эбби. — Я схожу в полицию и заберу свой ключ.
Она стала медленно спускаться по лестнице. Услышав, как щелкнул замок в соседской двери, она опустилась на ступеньку и уткнулась лицом в ладони.
Я даже не могу попасть к себе домой! После всего того, что случилось с ней после той ночи на вилле, это показалось ей верхом несправедливости. Мир как будто повернулся к ней спиной, и ее настойчиво выпихивают в сторону выхода. Сейчас ее дом — эта холодная ступенька. Правда, дом временный. Даже когда Аннукка обняла ее, Эбби ощутила себя утопленницей, которая вот-вот соскользнет обратно в воду.
У нас здесь снова нет воды. В Приштине это было в порядке вещей.
Десять лет международного присутствия, миллиарды долларов, вбуханных в реконструкцию, но, щелкая выключателем или поворачивая водопроводный кран, никогда не знаешь, будут ли свет и вода.
Слава богу, что Англия унаследовала канализацию у викторианцев, обычно шутил Майкл. Полагайся мы на ООН и ЕС, мы бы до сих пор бегали вокруг с ведрами и собирали бы друг с друга вшей.
Ведра.
Эбби встала и зашагала вниз. Позади дома располагался внутренний дворик, в котором домовладелец держал мусорные баки. Здесь же к стене крепились с полдесятка спутниковых антенн. С бетонного столба змеились незаконно подключенные электрические провода. Дом был выстроен в виде буквы Н, но квартира на первом этаже присвоила себе внутреннее пространство, расширив кухню. Заглянув в окно кухни, Эбби увидела, что та пуста. Тогда она подтащила к стене мусорный бак и взобралась на него, а с бака подтянулась на крышу кухни. Моментально напомнила
Я всего лишь хочу попасть к себе домой.
Приступ злости добавил ей сил. Она забралась на посыпанную гравием крышу и встала, схватившись за бок, как будто только что пробежала марафонскую дистанцию. В углу, под окном ее ванной, под спиленной водосточной трубой стояло ведро со стоячей водой. Эбби держала его там, чтобы иметь возможность смыть унитаз, когда отключали воду. Ведро когда-то стояло внутри, но она вечно забывала наполнить его заново. Когда это случилось в третий раз, Майкл, не надеясь на ее память, выставил ведро наружу.
Она так часто пользовалась ведром, что в конце концов перестала закрывать окно ванной. Майкл поддразнивал ее, мол, смотри, воры увидят и заберутся в квартиру, но Приштина, несмотря на общую репутацию Косова, была одним из самых безопасных городов в Европе.
Эбби засунула пальцы под край окна и потянула раму. Какое-то мгновение та не поддавалась, и Эбби решила, что какой-нибудь добросовестный полицейский закрыл его на щеколду. Но нет, рама просто плотно застряла из-за того, что ее давно не открывали. Небольшое усилие — и окно распахнулось. Еще несколько секунд, и Эбби стояла в своей квартире.
Возвращение в лондонскую квартиру было сродни возвращению в мир кривых зеркал. Здесь же ее потрясло то, что ничего не изменилось. Все в квартире было в том же виде, в каком она ее оставила, когда отправилась на работу в пятницу утром, до поездки в Которскую бухту. Вымытые тарелки и чашки в сушке. Белье, лежащее комом в барабане стиральной машины. На диване старая пожелтевшая газета. Воздух в квартире сырой и затхлый. Всё покрыто толстым слоем пыли. Эбби ощутила себя археологом, открывшим египетскую усыпальницу.
Она невольно вздрогнула. Цусть квартира нисколько не изменилась, о себе она такого сказать точно уже не могла. Теперь это место для нее чужое. Кстати, не все здесь осталось прежним. Чем дольше Эбби разглядывала комнаты, тем больше отличий находила. Комод в спальне закрыт не полностью. Фотография в книжном шкафу стоит не там, где раньше, а полкой ниже. Дверь в свободную комнату, которую она обычно держала открытой, чтобы было больше света, закрыта.
Что же они искали?
Неожиданно ей стало страшно. Это место перестало принадлежать ей, да она и сама больше не желала здесь оставаться. Эбби зашла в спальню и наскоро запихала в сумку кое-что из одежды. Затем заглянула в платяной шкаф, чтобы достать теплое пальто. Даже это оказалось мучительным. На вешалках с юбками и блузками висела и кое-какая одежда Майкла, рубашки и брюки, которые накопились здесь за время их романа. Эбби поймала себя на том, что невольно трогает их. Трет ткань между большим и указательным пальцами, как будто пытается нащупать хотя бы крошечную частичку Майкла. Нет, она понимала, что это глупо, но все равно не могла удержаться, как не могла удержаться от слез.