Секрет Виктории
Шрифт:
Последней позицией стала классика, именуемая «догги-стайл». Горячая и тугая струя семени брызнула Вике прямо на спину и она без сил рухнула на диван, потому что дрожащие руки и ноги больше не могли удерживать ее тяжелое и, главное, удовлетворенное тело.
Стас упал назад, начав слегка нервно смеяться.
— Боже…ты…это потрясающе…
Но у Вики не оставалось сил даже на ответный комплимент. Отличное завершение пятницы, не правда ли?
Глава 3. "Отцы и дети".
«Турандот», без десяти шесть вечера по московскому времени. Место, где отец и сын четы Боровицких решали свои проблемы.
— Добрый вечер, Феликс Викторович, рады вас видеть в нашем ресторане. Позвольте проводить вас к столику. – приятный голосок очаровательной брюнетки отвлёк гостя ресторана от мыслей.
Встречали его две девушки: вышеупомянутая брюнетка и рыжая, и, конечно же, Боровицкий предпочёл бы первую, хотя брюнеток в его жизни и так хватало. К сожалению, сегодня у него за столиком будет не самая приятная компания.
Виктор Анатольевич Боровицкий, как и подобает генеральному директору, пришёл заранее и успел даже заказать два бокала виски и салат, вкусом которого он и наслаждался.
— Я за рулём, – «с порога» отказался Феликс, усевшись в мягкое кресло.
— Да когда тебя это останавливало? – отмахнулся от него отец.
Далее всё шло по распланированному сценарию: «ну, рассказывай, как день прошёл?» и «а почему об этом не рассказал?». Сын давно перестал бороться с этой надоедливой привычкой отца вытягивать всё из него, а не переходить сразу к делу. За рассказом им принесли заказанные блюда, затем водитель забыл, что он сегодня за рулём, а немного поев уже проще относился к беседе, удобно устроившись на кресле и разглядывая огромную люстру недалеко от них.
— Новости читал? – наконец перешёл к сути Виктор Анатольевич.
Тон, как обычно, был не радостным. Феликс попытался вспомнить, что же такого могло произойти с компанией, что об этом написали в новостях. Он то точно ничего не делал. Догадка оказалось ошибочной и в протянутом смартфоне, Боровицкий увидел вычурный заголовок: «Цена любви: как сын Виктора Боровицкого делает из моделей проституток». Феликс нахмурился. Не часто кому-то удавалось оскорбить столь влиятельного человека, но на этот раз журналисты попали в самую точку.
Засунули его в тень другого, более влиятельного человека.
— Надеюсь, ты меня позвал сюда, чтобы обсудить улучшение моего имиджа?
— В какой-то степени, – недовольно буркнул отец. – Уже какая модель заявляет, что её поматросил и бросил Феликс Боровицкий…
— Сын Виктора Боровицкого. – резко подчеркнул мужчина.
— Лучше бы ты о репутации своей так заботился, как об упоминании имени в заголовках СМИ.
— Это и есть репутация.
— Нет, сынок, репутация – это когда смотрят на твои достижения, а не на то, сколько баб у тебя в постели. А чтобы на это перестали смотреть – баба должна быть одна. Хотя бы официально.
Возмущение Феликса даже немного затихло, но лишь для того, чтобы вспыхнуть с новой яростью. Отпив из бокала немного виски и помассировав висок, Феликс усталым взглядом уставился на отца.
— Хочешь, чтобы я жену себе завёл, и мы внуков тебе
— Желательно, – не уловив иронии, ответил Виктор. – Тебе уже почти двадцать девять лет, ещё пять, и ты войдёшь в список директоров. И что будут писать в газетах? Директор рекламного агентства «Аврора» заключает партнёрства, чтобы заниматься сексом с моделями?
— Ой, пап, да как будто…
— Без как будто! У них жёны есть.
Конечно, легко говорить когда ты не «холостяк», а «безутешный вдовец, решивший навсегда остаться верным своей жене». Клеишь себе этот «ярлык» прямо на лоб, упоминаешь в каждом интервью; раз в год, в окружение камер, навещаешь могилу супруги и, вуа ля, ты просто ангел во плоти. И всем становится глубоко наплевать, что не женишься ты из-за возможных проблем с наследством, а моделей зажимаешь может даже пуще родного сына.
Мать Феликса, Вера Ивановна Боровицкая (в девичестве Языкина), познакомилась с будущим мужем еще в институте, когда он был, что называется, гол как сокол. Они поженились через месяц после отношений, не имея при этом ни гроша в кармане, поселившись с родителями Виктора.
Вся семья, и даже сама Вера знали, что Виктор за человек. Знали как он умеет пробивать стены головой и что он обязательно добьется успеха. В то время, как его жена и родители «пахали» на заводе, он днями и ночами не вылезал из квартиры, выдумывая все новые и новые бизнес-планы и различные креативные идеи. Пока что его настегали одни лишь неудачи и отказы, но он старался как мог, а семья поддерживала его своей безграничной верой. И вот, спустя столько лет, его первый рекламный ролик был одобрен и принят «в оборот». Вообще Виктор лез во все возможные «щели», но твердо решил, что первая же дверь, которая перед ним откроется, станет «той самой». И он не ошибся.
Его карьера в качестве создателя рекламных роликов пошла в гору. А тут еще и любимая Верочка объявила, что ждет первенца. Долгожданный сын, которого они решили назвать Феликс. У них получилась весьма интересная семья. С именем мамы все было ясно. С именем отца тоже, ведь Виктор — значит победитель. Имя Феликс означало «преуспевающий». Таким образом семья Боровицких как бы отражала суть того, как строилась их жизнь. Разве могло все стать еще лучше?
Оказалось, что могло. Огромное количество компаний, желавших попасть в «телек», просто не могла позволить себе госзаказ и тогда Виктор со своими друзьями решили бросить работу и открыть собственное предприятие по созданию частных рекламных роликов. За все время работы у них накопилось немало связей и опыта. Так на свет появилась нынешняя «Аврора», названная в честь Богини утренней зари. Так друзья увековечили начало новой эры в рекламном мире их родины.
Успех оказался таким стремительным и головокружительным, что не все из основателей компании смогли удержаться на месте. Кто-то спился или сторчался, кто-то погиб в перестрелке в лихие девяностые, а кто-то просто сбежал, не справившись с тем грузом ответственности, которая легла на плечи вместе с новой должностью.
Виктор тоже изменился вместе со своим статусом. Стал более грубым, заносчивым, надменным. Сутками не появлялся дома. На всю жизнь Феликс запомнит отца именно таким. Он всегда был намного ближе с доброй и чуткой мамой, которая понимала его и была единственным другом в его жизни.