Секретарь на метле
Шрифт:
«Почему тридцать четыре? — удивилась Бажена. — И куда делись остальные тридцать три?»
Внутри ее встретил грузный мужчина с длинными седыми усами.
— Я по объявлению… — тихо проблеяла ведьма в надежде, что ей разрешат прогуляться по теплице, уж тогда она точно папоротник найдет.
— По объявлению? — обрадовался усач. — А я думал, завтра придешь. Что ж отлично, меня зовут дядя Саша! Меня все так кличут. Тебя как звать-величать? Прости, забыл, как ты представлялась по телефону…
— Бажена, — развела
— О как! — усмехнулся он. — Много знаешь о садоводстве, Бажена?
— Много… — улыбнулась она.
С детства с мамой возились со всякими цветами да растениями. Это у каждой ведьмы в крови, ведь без нужного зелья никуда. Умела нашептать упрямому цветку, чтобы цвел, а вредному плоду, чтобы рос.
— Больно ты хрупкая… А, ладно. Считай, собеседование прошла, — снова усмехнулся дядя Саша. — Иди в подсобку, переоденься в рабочую форму, а потом перетащи эти сто горшков с декоративными лимонами к воротам, через которые ты проходила, скоро за ними подъедет машина.
— У меня нет рабочей формы, — хмыкнула Бажена.
— Так лежит же в подсобке! — пожал плечами дядя Саша. — Там несколько комплектов, возьми, какой подойдет по размеру, и приступай! У начальства по поводу формы строго: увидят без нее, заругают. Там же найдешь тележку, возле подсобки хранится весь необходимый инвентарь.
Тут Бажены и след простыл. Побежала примерять форму. Ею оказалась просторная зеленая рубашка и штаны. Ткань мягкая, приятная телу, так что ведьма осталась очень довольна.
Она приступила к работе, попутно принюхиваясь и присматриваясь. Таскала тяжелые горшки к воротам, потом неслась обратно за следующими. Затем помогала пересаживать странного вида кактусы, после ей дали задание полить и опрыскать кустарники в сердце теплицы — у самой дальней стены.
Как только Бажена подошла к кустарникам, поняла: здесь она и найдет то, что искала. Щедро прыскала кустарники водой, поливала из лейки, и в самом углу нашла его… вожделенный зеленый куст.
Ведьма склонилась к нему, пошепталась с листьями, пожелала папоротнику долгой жизни, испросила прощения. Иначе никак, иначе папоротник осерчает и откажется быть проводником силы. Лишь после этого оторвала несколько листиков.
Спрятала драгоценную добычу под рубашку и бросилась в подсобку переодеваться.
— Молодец, хорошо поработала, — встретил ее на выходе дядя Саша. — Только форму просто так не кидай, отнеси домой, постираешь… И приходи послезавтра, будет еще работа.
— Ага, хорошо, обязательно! — затараторила Бажена.
Схватила форму и приготовилась удрать, но дядя Саша вдруг схватил ее за плечо:
— Оплата за день, как договаривались.
С этими словами он протянул Бажене триста рублей.
Целых триста рублей за пять часов работы... Ничего себе! Это же прекрасно!
Это ж она на триста рублей ух сколько еды себе купит! Столько, что на столе
Триста рублей! Ну у них и получки, у садовников этих… какая выгодная профессия!
В сороковые годы за триста рублей можно было весь месяц горбатиться. Бажена, правда, не горбатилась, но мама, бывало, рассказывала.
Но она-то в будущем! Только вдуматься в это слово… вон какие машины красивые, дома, люди хорошо живут. Теперь, небось, триста рублей — вообще состояние.
Глава 11. Гений шопинга
Она шла к трамвайной остановке как королева. Нет, императрица! Победительница…
Подбородок повыше, нос с родинкой на кончике задран так, что дальше некуда, походка от бедра… Теперь Бажена не какая-нибудь там восемнадцатилетняя нищенка, а обладательница трехсот рублей! Честно заработанных, между прочим.
Пока ждала трамвай, прикидывала, что купит. Обязательно нужно человеческое платье — такое, чтобы удобно носилось и хорошо смотрелось. И как его там… бюстгальтер, вот! А еще нужно сумочку, чтобы в ней таскать ключи и разные мелочи, те же деньги. Потом еда, много еды.
«Рябчик!» — мысленно застонала она, и рот заполнился слюной.
Видела на вывеске ресторана возле дома сделанную мелом надпись: «Свежие рябчики по-королевски».
— Хочу… — зашептала себе под нос.
Пусть триста рублей не совсем гигантская сумма, но уж одного рябчика Бажена себе точно позволить сможет.
Вплывала в трамвай лебедем. Так вышло, что продавала билеты та самая злющая дама с пузом, которая выгнала ее в прошлый раз. Видно, она ведьму тоже узнала, ибо рванула к ней через весь пока еще совершенно пустой вагон.
— Проезд оплачиваем! — заголосила.
— Запросто… — пожала плечами Бажена и с легким сердцем вручила женщине сто рублей.
— Так-так… — Та с довольным видом перехватила деньги, что-то там высчитала, проверила и вручила билет, а еще целую горсть монет на сдачу.
«Ужас какой…» — возвела глаза к небу Бажена. Столько монет, как же их неудобно таскать с собой.
Решила для пользы дела пересчитать, и каково же было ее удивление, когда насчитала всего семьдесят два рубля.
— Обманули! — тут же громко закричала она.
Дама с сумкой через плечо остановилась на полпути к своему месту, посмотрела на Бажену как на клопа-переростка и пошла обратно.
— Что ты мелешь, я как калькулятор, всегда верно сдачу считаю, проверь!
— Да что тут проверять! — надула губы ведьма. — Всего семьдесят два рубля!
Служащая почесала лоб и уставилась на пассажирку так, словно та — несусветная дурочка.
— А сколько ж я тебе должна была дать сдачи? Черным по белому написано — проезд двадцать восемь рублей! Понаехали тут с деревень… Людям голову морочат… — С этими словами и удалилась.