Секретарь старшего принца 3
Шрифт:
Но и на территории дворца легче не стало. Охрана, стены, запертые двери – ничего не спасало. И действие порошка как-то резко стало проходить, ввергая меня в безумие сверхчувствительности и похоти. Снова я вынуждена была раздеться и подвесить себя телекинезом в воздухе, спасаясь от прикосновений одежды, постели. Сосредоточение на телекинезе помогало, но не избавляло полностью, и образы сцепившихся в единых ритмичных порывах тел смешивались с обрывками кровавых воспоминаний. Страсть – кровь, кровь и ослепляющая страсть, поцелуи и сладостные стоны накладывались на комнаты с обрубками конечностей, с мёртвыми остывающими телами.
Кончилось всё тем, что меня физически стало выворачивать от этой безумной противоречивой круговерти.
Двери, когда-то запертые мною за упакованным в самую глубину сознания страхом крови, трещали, норовя рухнуть и вернуть прежний ужас. И всё это смешивалось – непрерывно, страшно, отвратительно – с тем, как я горела от желания и в воображении отдавалась Элору. Два эфемерных мира, треснув, начали сливаться, просачиваться друг в друга, и под нами вместо мехового покрывала растеклись кроваво-красные простыни, мы утопали в них, но это не останавливало сладострастных стонов, и меня снова тошнило.
В конце концов, я не выдержала. Записку придворному целителю я писала трясущейся рукой, почти не видя букв, и с лица текли, обжигая, слёзы. Мне нужно было снотворное, и стало плевать, что после такой просьбы, после так написанной просьбы, приправленной каплями слёз и расплывающейся туши, целитель Велларр точно заинтересуется моим здоровьем.
«Ради Великого дракона, пришлите сейчас и без лишних вопросов», – было последней фразой записки, и Велларр действительно прислал сразу и без лишних вопросов гранёный флакон с леденящим зельем зеленоватого цвета. Драконов сложно чем-то опоить, всё лишнее слишком быстро выводится из тел, но действия зелья хватило вырубить меня, и даже сновидений почти не было. Несколько часов блаженного отстранения от всего. Жаль, нет снотворного, способного перебороть рассветный кошмар и оставить меня спать дальше – проверяла. Не справилось с задачей и это, отпустило из своих объятий слишком быстро.
А новый день… в чём-то, может, и был лучше. Онемение помогло пригасить чувственные ощущения, но всё равно я не могла забыть, как сцены страсти смешивались с воспоминаниями о моей убитой семье, и от этого было так тошно, хоть кричи. Словно сама судьба помогала отторгнуть это ненужное влечение к Элоранарру.
Обнимая сердце коллекции я не ощущала покоя, которое, как говорят, они дают своим драконам. Мне хотелось сбежать из этой меховой темноты. Пусть с моим покрывалом, оберегая его и лелея, но сбежать подальше отсюда, от Элора, присутствие которого давило на меня даже сквозь разделяющие нас стены.
Я ощущала, что он в своей комнате, совсем рядом, и брачная магия тянула к нему. Я поднялась. Меня слегка мутило. Желание по-прежнему смешивалось с отвращением, поэтому я не пошла к Элору, я провела привычные утренние ритуалы и, чётко управляя телом с помощью телекинеза, миновала его дверь, несмотря на все порывы туда заглянуть.
Солнце уже поднялось, высушило росу, согрело пахший зеленью воздух. Я окинула взглядом парк, наслаждаясь тем, что его первозданный видом ничем не напоминает о прошедшем отборе. «Всё наладится, – пообещала я себе, – всё забудется, сотрётся из памяти, как с этой земли стёрли все напоминания о недавних событиях, вернув все дорожки, живые изгороди и беседки на прежние места. Так и в моей душе когда-нибудь настанет покой. Когда-нибудь…»
Уже делая шаг с крыльца, заметила на дорожке к дворцу странно идущего медведеоборотня в красном мундире. Потом сообразила, что странное в его походке – попытка подстроиться под неторопливый мелкий шаг девушки, в то время как ему явно хотелось идти быстрее. Её золотое платье сверкнуло на солнце, медведеоборотень перевёл взгляд с неё на беседку впереди, и я узнала Дариона. Девушка оступилась, и он поддержал её под локоть.
Они свернули по дорожке, и он сместился, открывая её моему взгляду. Это была леди
***
«Они здесь», – это знание не давало покоя, придавливало к креслу моего кабинета в столичном ИСБ, затмевало свет солнца. Самое плохое – я не могла даже признаться, что получила информацию об отчёте агента. Пыталась сосредоточиться на документах, заботливо сохранённых официальным заместителем Элора Миллорионом неприкосновенными до моего возвращения к делам, но смысл предложений упорно отказывался оседать в сознании. И это грозило стать проблемой, потому что на рассмотрение у меня была стопка бумаг высотой десять сантиметров.
Я смотрела на буквы, и казалось, они складываются то в ненавистную уже вязь переплетающихся тел, то формируются в обезображенные тела и истекают кровью.
– Да сколько можно?! – Отшвырнув ни в чём неповинное перо, я резко поднялась. – Почему я должна выполнять все его обязанности?
Во мне говорили злость на себя и Элора и уязвлённая гордость: когда я спросила, зачем он держит такого непутёвого заместителя (очередного, между прочим, ведь предыдущий ничего не делал, ещё и предателем оказался), Элор ответил, что заместителем считает меня, а Миллориона – секретарём. Но официально нас переназначать на должности друг друга не будет, потому что такая должность эльфа – политический шаг, да и он просто не согласен постоянно терпеть рядом с собой ничего не понимающего в драконах ушастого, другое дело я. И добавил мне оклад из своих средств, так что получала я вдвое больше Миллориона. Сейчас мне как никогда захотелось, чтобы эльф, наконец, занялся прописанными в договоре о службе обязанностями. Ему за них платят!
Схватив бумаги, на которых опять мерещились тела – и я уже не могла понять, живые или мёртвые – я ринулась к выходу из кабинета. Распахнула дверь, и лёгкие сковало, заморозило в них вдох.
Со стен коридора стекала кровь, по полу струилась кровь, унося с собой оторванные руки, ноги, головы, обезображенные тела. Настоящая полноводная река. Она хлынула на мои сапоги алыми волнами, накрыла щиколотки, поднималась к коленям.
Не в силах ни пошевелиться, ни вдохнуть, я смотрела, как она поднимается всё выше. Позади меня качнулся и поплыл диван, кровь выворачивала с полок документы и неумолимо наполняла комнату. Захлестнула бёдра. Я не чувствовала этого из-за онемения тела, я не ощущала запаха крови, потому что не могла выдохнуть и вдохнуть. Я ничего не могла сделать, кровь поднималась всё выше, охватила грудь, шею. Наконец грудь чуть отпустило, я выдохнула, а когда вдохнула, в рот полилась густая, терпко пахшая кровь, похожая на солёный металл.
Я раскрыла глаза, ресницы шаркнули по листу бумаги, по ровной вязи букв, на которой я лежала лицом. Сердце стучало где-то в горле, задавив крик. Это мой кабинет в ИСБ, документы, стол и кресло, солнечный свет. И дикое ощущение, что от ужаса я больше не произнесу ни звука, словно внутри меня вся так кровь, что наполнила рот в кошмаре.
Кошмар… мне просто приснился дурной сон. Это не успокаивало. Я сосредоточилась на теле, возвращая ему мужские очертания.
Дверь распахнулась, и я телекинезом выпрямила себя в кресле. Тут же встретилась взглядом с Элором. Он застыл на пороге, словно натолкнувшись на стену. Пришлось опустить взгляд: грудь по-мужски плоская, значит, я успела трансформироваться раньше, чем он заметил странности.