Секретарша для демона
Шрифт:
— Не лукавьте, как минимум Бэлл не выгнал вас на следующий день, а это уже достижение, и никто не отправлял мне на растерзание Сантори за все годы его учебы. Аристократ отскребывающий останки вручную за студентами моей кафедры это бальзам на мою душу.
— А она у вас есть, — решила пошутить я.
— Она есть у всех, — развел он руками. — Даже у самых самовлюбленных и эгоистичных, поэтому все бояться её лишиться.
— А что, можно лишить души?
— Конечно, если будет интересно, жду вас на моих лекциях, — неожиданно хихикнул магистр и принялся за еду.
Глава 13.
Надо мериться, когда есть чем.
А когда нечем, то и начинать не стоит.
Я смотрел на закарийца и понимал, почему именно на него выпал выбор закарийского руководства внешней разведки, они только не учли, что на место ректора посадят меня. Он отличный актер и явно имеет хороший послужной спискок. И единственный просчет, приведший к провалу, не его. Хотя, с какой стороны посмотреть, мы ведь можем быть друг другу полезны. Я бы не сказал, что Закария вражеская для империи страна, мы давно вполне мирно сосуществуем.
— И что же за события сподвигли ваше начальство отправить вас «учится» к нам?
— Думаю, вариант «я вам ничего не скажу», не рассматривается? — закариец как-то подрастерял свою учтивость.
— Вы правильно думаете, — мы сейчас напоминали двух хищников, принюхивающихся друг к другу, вот только он был на моей территории, и его власти сделают вид, что им данный экземпляр не известен, как и цели его пребывания на нашей территории. Провалившихся списывают в утиль.
— У нас пропало несколько магов, в том числе преподаватель стихий из королевского магического университета, — он замолчал, выжидая, когда я назову свою цену. А я тянул.
— То есть ваши пропали раньше на несколько недель… — закариец занервничал, а я начал раздумывать, нужен он мне или нет. Может больше пользы он принесет побывав в подвале управления? Шпион, видимо, почувствовал мое настроение.
— Более того, был финансовый след, что тянулся через границу к вам.
— Правильное решение, Купер.
— Изменников не любят нигде, но если мне с вами удастся раскрыть это дело, то я буду не преступником и предателем, а лишь ищейкой, что использовал все средства для достижения цели. Сотрудничество с властями империи это, можно сказать, малая кровь. Если только вы не затребуете чего-то выше, чем совместное расследование этого дела, — осторожно высказал «студент».
— Хорошо, посмотрим, чего ты стоишь, — не успел я это сказать, как в дверь постучали, и к нам заглянула Амалия. Она, сделав нам цикорнэ, отправилась на обед.
— Хорошая девушка, — сделав глоток, многозначительно произнес Купер.
— Тебя тоже смутила? — я задумался.
— Она не пользуется магией, и такое ощущение, будто вообще видит магов впервые в жизни.
— Отчего такие выводы?
— Она не боится нас. Совсем. То есть не осознает степень опасности. Это смущает, как минимум.
– Согласен, — но то, что она легко подавляет мое воздействие, я говорить не стал. Не нужно ему знать мои слабые места.
— Её проверял лекарь?
— Еще нет, планирую в ближайшие дни. Но мы здесь собрались говорить не о моей секретарше. Правда? — Купер улыбнулся, я видел, он был готов торговаться до последнего, лишь бы продать свою шкуру
— Конечно, просто я считаю, что за ней нужно приглядеть, если вы не против.
— Я не против, но ты и пальцем к ней не притронешься, — почему-то я все же был против, меня вообще сильно разозлило его предложение.
— Как скажете, только защита и наблюдение, — как-то странно прищурил глаза шпион. — Давайте о нашем деле…
Мы уже давно отобедали и вроде обсудили все мелочи, какие только можно, когда мне пришло сообщение от Виссария. Я отпустил закарийца и почти мгновенно собрался в управление, но стоило мне выйти из кабинета, как я вообще забыл куда и зачем шел.
Секретарша восседала на столе, закинув ногу на ногу, от чего юбка задралась немного выше положенного и лишь нелепость ситуации заставила меня оторвать взгляд от нее. В приемной было полно студентов! Двое швабрами терли пол, один корпел над шторами, отпаривая их, зачитывая заклинание по хозяйственной книге бытовичек, а еще двое собирали стенд, на котором четко выделялись две надписи: «топы» и «лузеры»
Первое мое решение было разогнать ко тьме весь этот балаган, но потом я посмотрел на удовлетворенное лицо Амалии, и подумал, почему бы и нет, я же разрешил ей использовать провинившихся. Наказывать их на свое усмотрение. А унизительнее, чем драить пол вручную только убирать за некромантами. Но там уже занято. И, судя по характеру моей секретарши, надолго.
— Ректор Бэлл, а мы тут в порядок приводим приемную, как вы и говорили. Ребята счастливы помочь, — да-да, конечно, я вижу «счастливые» лица студентов. Мечтательные выражения возникают на них лишь когда парни смотрят на ноги Амалии.
– Это замечательно, мисс Беркут, — я подошел к ней вплотную, закрывая девушку от взоров неучей. — Но ваше тело делает их явно счастливей уборки, — я сказал тихо, чтобы услышала только она. — Может, вы и ко мне на стол будете так присаживаться? И меня порадуете?
Она посмотрела мне в глаза, схватилась за лацкан пиджака и потянула на себя, а я не мог ничего сделать, не мог ей сопротивляться. Только странная мысль, что подумают студенты и можно ли их убить, чтобы не было свидетелей, забилась в моей голове. А эта зараза облизнула мои губы и, оттолкнув меня, спрыгнула со стола, соскользнув по мне и заставив поймать её. Тьма. Мои руки автоматически задрали ей юбку. Она легким движение поправила одежду и вновь подняла глаза.
Меня поразил ее взгляд, в нем было столько страсти и сумасбродного превосходства. Ведьма!
— Я вас порадую чистотой, когда вы вернетесь, ректор, а мальчики мне помогут. Так мальчики? — студенты усиленно закивали. Но на их лицах не было ни шока, ни плохо скрываемых улыбок, ничего. Словно они не стали только что очевидцами моей капитуляции перед этой несносной женщиной.
Я бы и хотел выкинуть ее прямо сейчас и без рекомендаций, да забыть как страшный сон, но уже не мог. Вид её ножек упрямый взор так и будут преследовать меня, а нежность кожи ощущаться на пальцах. Нет уж, эта ведьма будет моей. Я улыбнулся, предвкушая нашу борьбу, уверенный в победе, Амалия же удивленно приподняла бровь, не понимая в чем источник моего довольства.