Секретарша и бандит
Шрифт:
– Проводи ее.
И меня провожают – мой несостоявшийся убийца ведет меня в дальнюю каморку, в которой находиться мерзко. До того тут воняет. И ни одного окна, ни единого шанса сбежать. Лишь вонючий унитаз и треснувшая во времена динозавров раковина, которой я радуюсь, как чуду света.
– Хм, нужно отдать должное Северу: баб он умеет выбирать, - этими словами меня встречает Алексей, когда мой «убийца» провожает меня к нему. – Надо же, сидела связанная пятнадцать часов, но стоило дать пять минут передышки – и ты
Может, стоило бы согласиться. Сделать вид, что польщена, что ради денег с Сашей – и тем самым облегчить жизнь и ему, и себе, но… нет. Язык не поворачивается говорить «да», и я даже мысли не могу допустить, чтобы я и вот этот мужчина…
Нет! Я только для одного, только Саше принадлежать буду.
Я для него, и он для меня.
– Ну как хочешь, - Алексей по моему лицу понимает, куда я желаю ему отправиться вместе со своим предложением. И мужчина не разочарован. Думаю, иного он и не ждал. – Позвони своему папику, поторопи его.
– Папику?
– Северу позвони, - Алексей швыряет мне мой же телефон на колени. – И напомни про сроки. И про то, что он должен сделать. Вдруг твои слова его лучше замотивируют, ведь чем быстрее Север выполнит то, что необходимо – тем быстрее ты выйдешь отсюда. Давай, девочка, звони.
Пальцы дрожат, я не догадываюсь найти номер Саши в контактах и в истории звонков. Наизусть ведь выучила, но номер набираю до ужаса долго, по клавишам не попадаю – так меня трясет.
– Да, - рявкает Саша после второго гудка, и голос его звучит страшно.
Не привыкла я, чтобы он так мне отвечал – резко, грубо, и с ненавистью, которые сквозят в этом коротком слове всего из двух букв.
Да уж, всего две буквы – а столько эмоций, которыми я захлебываюсь, и снова плакать начинаю, хоть и собиралась в руках себя держать.
– Саша, - всхлипываю, и намереваюсь сказать, что я в порядке, что меня не избивали, не мучили, но сама не знаю почему, я произношу главное: - Саша, я тебя люблю.
Глава 52. Александр
От удивления едва телефон не роняю, ожидал этого урода услышать, а тут зайка, в первую секунду кажется, что это мозг мой воспалённый, а не она.
– Алена?
– переспрашиваю и вдавливаю трубку в щеку.
– Да-да, - она всхлипывает.
– Алена, я уже еду!
– кричу, не обращая внимания на людей вокруг, невольных свидетелей моей личной драмы.
– Ты...- хочу спросить, в порядке ли она, и вину чувствую - конечно, она там не в порядке, из-за меня.
– Ты как?
– понижаю голос, топчу траву, шагами меряю пятачок у гаражей и хочется к ней бежать, всех послать, я ведь уже все решил.
– Нормально, - ее голос тоже тихий, расстроенный, слышу, как ей страшно и матерю себя мысленно. Она торопливо, с надеждой,
– Ты уже едешь, прямо сейчас, Саша?
– Да, я...- различаю какую-то возню на фоне, не вижу, но понимаю, что телефон у нее отобрали.
– Алена!
– все равно зову, но связь обрывается.
Смотрю на экран и сжимаю телефон, усилием в карман его убираю, а не швыряю об гараж.
Оглядываюсь.
В мрачном молчании курит водитель, Микки со шрамами поправляет клетчатую кепочку, Вовчик сочувственно качает головой.
– Ну, ты все слышал, - подхожу к ним, ладонью опираюсь на капот.
– Он ее у себя где-то держит. И у меня выбора нет.
Микки не отвечает, не кивает.
Молчание знак согласия, но не в этом случае.
Он долго жуёт губы, а жду вердикта.
С ним нельзя ссориться. Я сам к нему подкатился за помощью с этими чертовыми картинами. И теперь он хочет свою долю, и его понять можно.
Но я не отдам. Верну их Весту, если он зайку отпустит.
Последний раз вдавливаю траву в землю и покачиваюсь, после бессонной ночи состояние, как под мухой, мысли тяжёлые.
Зачем я сейчас стою здесь, пока он думает схожу с ума, а Алена неизвестно где сидит всю ночь, натерпелась, маленькая.
Плевать на всех.
Разворачиваюсь и открываю дверь, лезу в салон. Не смотрю по сторонам, и столбенею, когда Микки сам подходит и заглядывает в окно.
– Саша, - длинными морщинистыми пальцами он держится за открытое стекло.
– То, что цацу твою украли - проблема твоя личная, не наша.
– Я знаю.
– Ты меня напряг, я людей напряг. А теперь ты хочешь слово свое нарушить.
– Я рассчитаюсь, - повторяю то, что уже сказал ему.
– Свою долю с холстов ты получишь, так какая разница, куда я эти картины дену? Я их даже сжечь могу, ты разве в праве хоть слово мне за это предъявить?
– Дело в сроках, Саша, - он снимает кепочку.
– Сумма там приличная. Если картины не продашь - набирать ее будешь долго.
– У меня выбора нет, - повторяю.
– То, что Вест предложил, ребят моих подставить - мне не подходит. Дома он ещё, похоже, не был, про ограбление не знает. Это мой шанс - врасплох его застать. А тебе...- сжимаю руль.
– Машину могу в счёт долга оставить.
Ленивым взглядом Микки окидывает кубик. Пристально смотрит на меня и по-стариковски причмокивает:
– Что, так хороша краля?
– Хороша.
– Ну езжай, - он вдруг отталкивается от окна, на шаг отступает.
Выдыхаю и взмахом руки подзываю Вовчика, помощник резво хлопает дверью. Микки стоит возле своей машины, мнет в руках кепочку.
– Саша, - негромко зовёт, едва я отъезжаю от гаража.
– Когда вернёшься. С тебя анекдот.
Анекдот.
Я ему хоть весь сборник вызубрю и расскажу в знак благодарности, что он на тормоза все спустил.