Секретарша

Волгина Надежда

— У тебя индивидуальный график перерывов? Не помню, чтобы согласовывала что-то подобное, — нахмурилась она. — Если хочешь, могу устроить тебе личную проверку наполняемости рабочего времени, с составлением тайм шита.

— Ой, только не это, — сокрушенно вздохнул парень и слез, наконец-то, с Полиного стола. — В последний раз чуть не свихнулся.

— Тогда, марш на рабочее место, и чтобы я больше тебя здесь не видела! Иначе, возьму на личный учет, и тайм шит ты у меня будешь заполнять каждый день.

— Спасибо вам! — поблагодарила начальницу кадров Поля, когда за Юрой закрылась дверь.

— Ты с ним построже, дорогуша! —

все так же строго проговорила Кира Юрьевна. — Иначе на голову сядет. У себя? — кивнула она на кабинет начальника.

— Уехал на встречу. Сказал, что сегодня уже не вернется.

— Ну что ж, придется отложить решение неотложного вопроса на завтра, — улыбнулась Кира Юрьевна, ни грамма не расстроившись, и не по возрасту легко выпорхнула из приемной.

А Поля вдруг вспомнила, что так и не забрала грязную посуду из кабинета начальника, что и решила сделать незамедлительно.

Каково же было ее удивление, когда вместо конфет и печений в вазочке она обнаружила целую гору фантиков.

— Вот, значит, как, — усмехнулась. — Шоколадные конфеты пришлись по вкусу? Не то что карамельки! То-то же, — ворчала она и посмеивалась, наводя порядок на столе босса.

К концу второго рабочего дня устала Поля не меньше, чем в первый. С радостью покидала приемную, спеша на улицу. Не смущал даже моросящий дождь — все же лучше, чем офисная духота. Ну и предстоящий поход к родителям радовал, только вот осталось сообщить Стасу, что задержится сегодня.

— Ты ж недавно была у предков!

Полину передернуло от такого определения. Сколько раз она просила Стаса не называть ее родителей предками, но каждый раз он игнорировал ее просьбы. Да и свою маму называл не иначе как мать или мамашка. Поля же считала это проявлением неуважения, пренебрежением. Жаль, что Стас отказывался понимать очевидное.

— Стас, я соскучилась по ним. К тому же папа приболел…

— Да иди уже, все равно же сделаешь по-своему, — тут он был абсолютно прав! — вынуждена была признать Поля. — Я, тогда, тоже сгоняю к матери. Может, деньжат подкинет. А то у меня краски заканчиваются, да грунтовку с холстами нужно прикупить. У нас же ипотека, — ехидно закончил.

Да! У них ипотека, о которой голова почему-то болит только у Поли. Обязанность следить за графиком погашения кредита и своевременно вносить нужные суммы он тоже переложил целиком и полностью на ее плечи. Как и средства на это отводятся исключительно из ее зарплаты. Деньги с редких продаж картин или той материальной помощи, на которую довольно щедра его мама, Стас предпочитает тратить на себя и свое творчество, редко преподнося какой-нибудь подарок и Полине. И она почему-то стесняется с ним говорить об этом. Стас вообще далек от материального, особенно когда это не касается его лично. Ну да ладно, справлялась же как-то раньше. Осилит и в дальнейшем, значит.

Зато, через десять лет у них будет собственное жилье. А когда найдет постоянную работу, можно будет намекнуть Стасу на свадьбу и ребенка. Как же она хочет родить малыша! Неважно, мальчика или девочку. Она уже его любит. Да и мама с папой моложе не становятся и уже не раз заговаривали о внуках. Она ведь у них единственная и любимая дочь…

Папа усиленно делал вид, что сильно болен. Лежал на диване, укрытый пледом, и мама как раз доставала у него термометр, когда Поля вошла в такую знакомую квартиру, с привычными и родными сердцу запахами отчего

дома. Здесь она жила с рождения, и комната ее до сих пор оставалась таковой, словно родители все еще надеялись, что дочь их вернется домой. Понятно, что делали они это не со зла, а от большой любви. И Поля платила им тем же — старалась навещать как можно чаще и звонить каждый день.

— Леша, прекрати выматывать мне душу, — журила мама папу. Пока еще ни один из них не заметил ее появления. — Температуры у тебя нет, ну а с насморком мы боремся. Давление тоже в норме. Перестань ныть как малое дитя. Сейчас принесу тебе горячего бульона и только попробуй его не съесть!

— Только не бульон! — замахал руками папа, и Полина тихонько прыснула. — Лучше приготовь мне глинтвейна из того вина, что тебе подарила Светка на восьмое марта.

— Еще чего! Никакого алкоголя, ты же принимаешь таблетки. Ой, доча! — увидела ее мама, и на лице ее расцвела радостная улыбка. — А почему не предупредила, что придешь? Я бы твоих любимых курников напекла.

— Вот потому и не предупредила, чтоб ты не колготилась на кухне, — обняла Поля маму, втягивая родной запах ее волос с примесью сдобы. — Привет, пап! — чмокнула родителя в щеку. — Чего это ты вздумал болеть?

— Того, что потный из гаража выбегал на ветер, — проворчала мама, — а теперь вот строит из себя самого больного в мире Карлсона…

У родителей Поля засиделась допоздна.

Обычно в такие дни за ней заезжал Стас. Сам он не любил ходить в гости к ее родителям, да Поля и не настаивала. Без него в родном доме было как-то проще и говорилось легче. Да и отец недолюбливал Стаса. Считал, что тот сидит на шее у его дочери. Полина с ним не спорила, но и не соглашалась. Просто, Стас — творческая натура, а у таких людей понятие о жизни своеобразное и отличное от других, богемное, одним словом.

Как бы там ни было, но сегодня Стас не смог за ней заехать, потому что почему-то задержался у матери. Такси вызывать в нынешней материальной обстановке — непозволительная роскошь. Добираться до дома Поля решила на общественном транспорте. Благо еще было не сильно поздно, и автобусы ходили.

Остановка находилась рядом с родительским домом. На нее Поля и отправилась, невзирая на мамины охи и ахи. Она всматривалась в темноту дороги в попытке разглядеть фары автобуса, стоя на пустующей остановке, когда рядом со свистом затормозила машина и резко распахнулась дверца, едва не сбив ее.

Максим

Мама сегодня отличилась по полной. Стоило только Максиму заикнуться, что навещал отца, как посыпались вопросы в духе: И как она — цветет и пахнет? Поди, расплылась как на дрожжах на золотых-то харчах? Все еще мечтает подарить Славику наследничка, чтоб тебя оставить с носом?..

К Зое, второй жене отца, мама питала давнюю «любовь». Появилась та в жизни отца, когда Макс был еще совсем маленьким. Он и помнить-то себя начал, когда родители уже развелись. С отцом общаться долгое время мать не разрешала, да и жил тот с молодой женой в другом городе. Про сына не забывал, конечно, подарки присылал регулярно, как и помогал матери материально. Но разве подарки могут заменить живое общение? Нет, конечно. И все детство Максим жутко обижался на отца, а жену его так и вовсе ненавидел. Пока они не вернулись в родной город, и отец не открыл тут дополнительный филиал фирмы…